Операция «Изморось»

Операция «Изморось»/Операция «Равив»
Основной конфликт: Война на истощение
Израильские манёвры в операции «Изморось»
Дата	9 сентября, 1969 года
Место	Юго-западнее от города Суэц
Итог	Египетский радар похищен
Противники
Израиль Египет
Командующие
Хаим Бар-Лев Авраам Адан Авраам Боцер Зеэв Альмог Шломо Баум, Барух Харель Гамаль Абдель Насер Ахмад Исмаил Али Фуад Абу Зикри
Силы сторон
6 танков Тиран-5, 3 БТР-50, 3 десантных судна, самолёты Douglas A-4 Skyhawk, артиллерия, 100 солдат 2 торпедных катера, неизвестное число пехоты и бронетранспортёров
Потери
4 убитых (1 считался пропавший без вести) 2 корабля потоплены, 100−150 убитых, 2 базы радаров разрушены, инфраструктура повреждена

Операция «Изморось» (ивр. ‏מבצע רביב‏‎, Операция Равив) — успешный рейд Армии обороны Израиля в ходе Войны на истощение в 1969 году.

Предыстория

Начиная с марта 1969 г. Египет начал против Израиля Войну на истощение.

Чтобы нейтрализовать угрозу со стороны Египта, после проверки превосходства в воздухе в предыдущих операциях, было решено нанести удар по тыловой инфраструктуре.

Рейд «Равив» была совместной операцией ВВС Израиля, ВМФ Израиля под командованием контр-адмирала Авраама Боцера и командующим бронетанковыми силами Израиля Авраамом Аданом. Специальная группа была создана для рейда, состоящего из войск различных подразделений. Их возглавил подполковник Барух Харель и второй номер Шломо Баум.

Замысел израильтян состоял в рейде, осуществлённом израильтянами одетыми в египетскую военную форму на трофейных советских «Т-55» и «БТР-50», захваченных во время Шестидневной войны. При этом, в рейде были задействованы бойцы спецназа «Шайетет 13». Для транспортировки были использованы три десантных судна.

Битва

В течение подготовки к рейду была убрана угроза со стороны двух египетских торпедных катеров, уничтоженных 7 сентября 1969 года. При отступлении погибли трое бойцов спецназа.

Начиная с 10 часов вечера 8 сентября флотилия десанта переправила на египетскую сторону Суэцкого залива из Рас Седра 6 израильских танков «Т-55», три «БТР-50», с опознавательными знаками египетской армии, и около 100 бойцов. Рейд прикрывали самолёты «Douglas A-4 Skyhawk». Также была задействована 130 мм пушка дальней артиллерии.

В 3:35 утра 9 сентября 1969 года десант был высажен в Эль Хафир, в 40 км к югу от Суэца. К 7 утра отряд достиг Рас абу-Драдж. После уничтожения радара, 20 минут спустя, отделение направилось в Рас Заафрана, где разгромили местный командный пункт зенитной обороны. По дороге был раздавлен вместе с машиной, пытавшийся остановить «египетские силы» генерал Хасан Камель.

В течение почти 10 часов этот десантный отряд израильской армии прошёл 45 километров, атакуя египетские подразделения. Всего удару подверглись 19 постов береговой обороны, два поста РЛС раннего предупреждения и несколько тыловых лагерей. Одна танковая база была оставлена неразрушенной в связи с командой не вступать в прямой бой с египетскими танковыми силами.

Израильтяне уничтожили радиолокационные станции и 12 форпостов. Техника была забрана суднами в Абу Зенима, а солдаты вернулись в Рас Седр.

Результат

Людские потери Египта составили около 100−150 человек убитыми, включая одного генерала и советского военного консультанта.

ПРуководитель Египта Гамаль Абдель Насер перенёс через день сердечный приступ до этого успев разжаловать начальника Генерального штаба Ахмада Исмаила Али, командующего ВМС Египта Фуада Абу Зикри и командующего, ответственного за регион Красного моря.

Два дня спустя, Египетские ВВС, в ответ, атаковали 60 самолётами запад Синайского полуострова. Вылетевшие навстречу израильские ВВС сбили 11 египетских самолётов и потеряли один свой. Пилот был захвачен в плен.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Операция «Изморось»

– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
– Слава Богу, – сказал сын, улыбаясь.
– Бог тут не при чем. Ну, рассказывай, – продолжал он, возвращаясь к своему любимому коньку, – как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Князь Андрей улыбнулся.
– Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. – Ведь я еще и не разместился.
– Врешь, врешь, – закричал старик, встряхивая косичкою, чтобы попробовать, крепко ли она была заплетена, и хватая сына за руку. – Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее и покажет и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… Южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? – говорил он, встав с кресла и ходя по комнате с бегавшим и подававшим части одежды Тихоном. – Швеция что? Как Померанию перейдут?
Князь Андрей, видя настоятельность требования отца, сначала неохотно, но потом все более и более оживляясь и невольно, посреди рассказа, по привычке, перейдя с русского на французский язык, начал излагать операционный план предполагаемой кампании. Он рассказал, как девяностотысячная армия должна была угрожать Пруссии, чтобы вывести ее из нейтралитета и втянуть в войну, как часть этих войск должна была в Штральзунде соединиться с шведскими войсками, как двести двадцать тысяч австрийцев, в соединении со ста тысячами русских, должны были действовать в Италии и на Рейне, и как пятьдесят тысяч русских и пятьдесят тысяч англичан высадятся в Неаполе, и как в итоге пятисоттысячная армия должна была с разных сторон сделать нападение на французов. Старый князь не выказал ни малейшего интереса при рассказе, как будто не слушал, и, продолжая на ходу одеваться, три раза неожиданно перервал его. Один раз он остановил его и закричал:
– Белый! белый!
Это значило, что Тихон подавал ему не тот жилет, который он хотел. Другой раз он остановился, спросил:
– И скоро она родит? – и, с упреком покачав головой, сказал: – Нехорошо! Продолжай, продолжай.
В третий раз, когда князь Андрей оканчивал описание, старик запел фальшивым и старческим голосом: «Malbroug s'en va t en guerre. Dieu sait guand reviendra». [Мальбрук в поход собрался. Бог знает вернется когда.]
Сын только улыбнулся.
– Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю, – сказал сын, – я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил свой план не хуже этого.
– Ну, новенького ты мне ничего не сказал. – И старик задумчиво проговорил про себя скороговоркой: – Dieu sait quand reviendra. – Иди в cтоловую.


В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.