Оренбургский локомотиворемонтный завод

Оренбу́ргский локомотиворемо́нтный заво́д — завод, ремонтирующий тепловозы для нужд железных дорог, расположенный в Оренбурге. Филиал АО «Желдорреммаш».

История

Завод строился как Главные железнодорожные мастерские Ташкентской железной дороги(основаны в январе 1905 г.). В 1928 году мастерские были преобразованы в Оренбургский паровозовагоноремонтный завод,ремонтировал паровозы серии Э, Б, О и др. В 1942 году завод прекращает ремонт вагонов и переименовывается в паровозоремонтный завод. С 1966 года завод начинает ремонт тепловозов и получает название Оренбургский тепловозоремонтный завод. В 90-х годах XX века завод ремонтирует кроме тепловозов также и электровозы ВЛ80С, в связи с этим название завода меняется на Оренбургский локомотиворемонтный завод.

Во время Великой Отечественной войны завод кроме ремонта паровозов ремонтировал танки, выпускал снаряды и взрывчатые вещества, построил бронепоезда «Вперёд на Запад» и «Оренбургский железнодорожник».

С 1964 года завод начинает ремонт тепловозов. За свою историю завод ремонтировал тепловозы ТГМ1, ТЭ3, 2ТЭ10Л, 2ТЭ10В, 2ТЭ10М, 2ТЭ10У, ЧМЭ3. В 2010 году начат ремонт тепловозов ТЭМ2

Продукция завода

В настоящее время завод ремонтирует маневровые тепловозы ЧМЭ3, ТЭМ2 и магистральные грузовые тепловозы 2ТЭ10В, 2ТЭ10М, ремонтирует дизели для тепловозов, колёсные пары и тяговые двигатели для тепловозов и электровозов. Кроме того, завод выпускает запасные части к тепловозам, детали для контактной сети, крестовины стрелочных переводов. ОЛРЗ также в настоящее время производит капитальный и средний ремонт магистральных тепловозов серии 2тэ10у , 3тэ10 (у,в,м)

Литература

Железнодорожный транспорт: Энциклопедия / Гл. ред. Н. С. Конарев. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. — С. 559. — ISBN 5-85270-115-7.

Ссылки

• [www.olrz.ru/ Официальный сайт завода]

Отрывок, характеризующий Оренбургский локомотиворемонтный завод

Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.