Остров Крупской
Поделись знанием:
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
| Остров Крупской | |
 | |
| 79°42′11″ с. ш. 91°41′36″ в. д. / 79.70306° с. ш. 91.69333° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=79.70306&mlon=91.69333&zoom=10 (O)] (Я)Координаты: 79°42′11″ с. ш. 91°41′36″ в. д. / 79.70306° с. ш. 91.69333° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=79.70306&mlon=91.69333&zoom=10 (O)] (Я) | |
| Архипелаг | Северная Земля |
| Акватория | Карское море |
| Страна |  Россия |
| Регион | Красноярский край |
| Площадь | 100 км² |
| Наивысшая точка | 49 м |
| Население (2016 год) | 0 чел. |
Остров Крупской — остров в архипелаге Северная Земля. Административно расположен в Таймырском Долгано-Ненецком районе Красноярского края. Высшая точка — 49[1] метров.
Остров расположен в северо-западной части архипелага[2]. Омывается Карским морем, на севере заливом Калинина[1]. От острова Пионер отделён узким проливом Лодочный[1]. На юге отделён от архипелага Седова проливом Красной Армии[1].
Озёр на острове мало и все они сосредоточены на юго-западной стороне[1]. Крупнейшее располагается на западе[1]. Имеется множество ручьёв[1].
На крайнем юге расположен мыс Коренной, но ещё южнее уходит узкая коса, поворачивающая затем на северо-восток[1].
Согласно публичной кадастровой карте России площадь острова около 100 км².[3]
Напишите отзыв о статье "Остров Крупской"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Лист карты T-46-I,II,III Средний. Масштаб: 1 : 200 000. Состояние местности на 1988 год. Издание 1993 г.
- ↑ Лист карты T-45,46,47,48 м. Желания. Масштаб: 1:1 000 000. Издание 1957 г.
- ↑ [pkk5.rosreestr.ru/#x=10197754.637946254&y=15342913.538539631&z=10&app=measure&opened=1 Публичная кадастровая карта]
|
Это заготовка статьи по географии Красноярского края. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Остров Крупской
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
