Офицерская академия имени Имама Али

Офицерская академия имени Имама Али
Оригинальное название	перс. دانشگاه افسری امام علی‎
Международное название	Imam Ali Officers' University
Прежние названия	Офицерское училище
Девиз	перс. ایمان، انضباط، آموزش‎‎‎ (рус. Вера, Дисциплина, Образование)
Год основания	5 декабря 1921 года как Офицерское училище
Реорганизован	1989
Тип	Государственное высшее военное учебное заведение
Командир	Бригадный генерал Фулади
Расположение	Иран Иран, Тегеран
Сайт	[imamaliuniv.aja.ir univ.aja.ir]

К:Учебные заведения, основанные в 1921 году

Офицерская академия имени Имама Али (перс. دانشگاه افسری امام علی‎) — высшее военное учебное заведение профессионального образования, для подготовки офицерских кадров Сухопутных войск Армии Вооружённых сил Исламской Республики Иран.

Общие сведения

Офицерская академия имени Имама Али ведет историю от Офицерского училища, основанного 5 декабря 1921 года Реза-шахом Пехлеви по образу и подобию французской Особой военной школы Сен-Сир. Офицерское училище было образовано в результате объединения трех ранее существовавших офицерских учебных заведений: Казачьего училища, Жандармского училища и Военного училища.

С 1935 года Офицерское училище приступило к подготовке офицеров кавалерии, артиллерии и инженерных специалистов для Сухопутных войск, Военно-воздушных сил и Военно-морских сил Иранской императорской армии.

В 1989 году училище преобразовано в Офицерскую академию. В 1996 году Офицерской академии было присвоено имя Имама Али.

Приём в академию и обучение

Офицерская академия принимает на обучение выпускников гражданских университетов со степенью бакалавр по результатам академического, спортивного и идеологического тестирования. Обучение продолжается 3 года и включает военную подготовку по ведению операций в горах, пустынях, лесах, при сильном холоде, диверсионно-разведывательную подготовку, прыжки с парашютом и боевым искусствам.

Выпускник академии получает воинское звание второй лейтенант и поступает на службу в Армию Исламской Республики Иран.

Ссылки

• [imamaliuniv.aja.ir/ Официальный сайт Офицерской академии им. Имама Али]

Отрывок, характеризующий Офицерская академия имени Имама Али

Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.