Ошевский, Станислав Дмитриевич

Станислав Дмитриевич Ошевский
Дата рождения:	29 декабря 1937(1937-12-29)
Место рождения:	Тула, РСФСР, СССР
Дата смерти:	7 марта 2007(2007-03-07) (69 лет)
Место смерти:	Тула, Россия
Страна:	СССР, Российская Федерация
Научная сфера:	история, краеведение
Место работы:	Государственный архив Тульской области
Альма-матер:	Тульский государственный педагогический институт им. Л.Н. Толстого

Станислав Дмитриевич Ошевский (29 декабря 1937, Тула — 7 марта 2007, Тула) — известный тульский историк, краевед, редактор, литератор, художник. Член Союза журналистов России. Постоянный автор «Тульского краеведческого альманаха».

Биография

Станислав Дмитриевич Ошевский родился 29 декабря 1937 года в Туле, в рабочей семье.

В 1960 году окончил Тульский государственный педагогический институт им. Л. Н. Толстого по специальности «преподаватель истории средней школы». По распределению работал в Иркутской области.

В 1964—1972 годах был научным сотрудником Государственного архива Тульской области (ГАТО). Входил в группы составителей изданий архива — тематических сборников документов и материалов. Одновременно занимался рисунком и живописью в изостудии у П. К. Овчинникова.

С 1972 года до 2000 года — внештатный редактор и автор тульского Приокского книжного издательства, в дальнейшем — Издательского дома «Пересвет», с которым сотрудничал до конца жизни.

С 2004 года — член тульского городского Общества любителей провинциальной истории.

Литературно-редакционная деятельность

Автор книг, статей, очерков по истории и культуре тульского края, в том числе о деревянной архитектуре и декоре гражданских строений города, по истории городов тульского края.

В 1980 году, в рамках празднования 600-летия Куликовской битвы, Приокское книжное издательство осуществило достаточно масштабный проект, опубликовав знаменитый древнерусский литературный памятник «Задонщину» в нескольких редакциях (Задонщина. Древнерусская песня-повесть о Куликовской битве. Тула, 1980). Редактором издания был С. Д. Ошевский в тесном сотрудничестве с известным исследователем этого памятника А. А. Зиминым, который осуществил археографическую подготовку издания. Перевод текста на современный русский язык был сделан под руководством А. А. Зимина его учеником, сотрудником государственного архива Тульской области Н. К. Фоминым.

В середине 1970-х — начале 1990-х годов С. Д. Ошевский принимал участие в разработке и осуществлении биографической серии Приокского книжного издательства «Наши славные земляки». Серия включала 14 книг о тульских писателях, врачах, художниках, полярных исследователях, участниках революционного движения, спортсменах, выдающихся отечественных просветителях А. Т. Болотове и В. А. Лёвшине.

Материалы биографической серии были позднее сконцентрированы, значительно дополнены персоналиями и изданы Приокским книжным издательством под названием «Гордость земли Тульской» (Том 1. Тула, 1982; Том 2. Тула, 1990), а также с ещё более расширенным составом персоналий — в «Биографическом словаре Тульской области» (Т. 1. Тула, 1996; Т. 2. Тула, 1996; Т. 3. Тула, 2003), опубликованном издательским домом «Пересвет». Редактором первого тома и составителем второго тома «Гордость земли Тульской», а также составителем и редактором всех томов «Биографического словаря» был С. Д. Ошевский.

С. Д. Ошевский также подготовил к переизданию в 2000 году «Сказания русского народа» И. П. Сахарова (1806—1863) с включением его исторического сочинения «Достопамятности города Тулы и его губернии», единственный раз опубликованного в 1915 году в Трудах Тульской губернской учёной архивной комиссии.

Альбомы с рисунками и описаниями С. Д. Ошевского «Грани тульского зодчества» и «Тула деревянная» продолжили традицию тульского историка первой половины XIX века Н. Ф. Андреева, издавшего в 1856 году «Описание видов города Тулы». Опубликованные Н. Ф. Андреевым детальные рисунки города Тулы принадлежали художнику фон Шеле, а историк выступил в роли комментатора.

Основные публикации

• Ошевский С. Д. Грани тульского зодчества: Альбом / С. Д. Ошевский. — Тула: Приокское кн. изд-во, 1983. — 80 с. (в пер.)
• Ошевский С. Д. Тула деревянная / С. Д. Ошевский. — Тула: Приокское кн. изд-во, 1990. — 112 с. (в пер.)
• Энциклопедия городов и районных центров Тульской области. — Тула, 2000.
• Горбунов Е. Л., Ошевский С. Д. Социальная и экономическая география Тульской области: учеб. пособие 9 кл. общеобразоват. учреждений обл. — Тула: Пересвет, 2001. — 176 с.

• Ошевский С. Д. Щёкино. — Тула, Пересвет, 2004. — 184 с.
• Ошевский С. Д. Венёв: История и современнось: докум. повесть-репортаж / Ред. Н. К. Кирюхин. — Тула, Пересвет, 2006. — 254 с.
• Левшин В. А. Топографическое описание Тульской губернии (1803 год) / Сост. и подг. к изд. С. Д. Ошевского. — Тула: Издат. Дом «Пересвет», 2006. 392 с.
• Боть В. И., Куликов В. В., Ошевский С. Д. Край наш Тульский: Путеводитель. — Тула: Издательский Дом «Пересвет», 2007. — 640 с. — 2 000 экз. — ISBN 978-5-86714-284-2.
• Ошевский С. Д. Тула деревянная / С. Д. Ошевский. — Тула: Гриф и Ко, 2008. — 192 с. — 1 000 экз. — ISBN 978-5-8125-1151-7. (в пер.)

Статьи

• Тульский деревянный дом // Тульский краеведческий альманах. Выпуск 2. Тула, 2004.
• Тульский деревянный декор // Тульский краеведческий альманах. Выпуск 3. Тула, 2005.

Литература

• Присенко Г. П. [tulalmanac.blogspot.com/2010/07/blog-post_7210.html Станислав Дмитриевич Ошевский — автор, читатель, издатель, любитель книг; краевед и художник] / Галина Присенко // Тульский краеведческий альманах. — 2007. — С. 179—183.

Отрывок, характеризующий Ошевский, Станислав Дмитриевич

Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.


С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».