ПБА № 97 (плавучая артиллерийская батарея)

ПБА № 97 - тип несамоходных речных плавучих артиллерийских батарей речных сил Рабоче-Крестьянского ВМФ Союза ССР, в количестве 4-х единиц действовавших в ходе Великой Отечественной войны на Волге в 1942-1943 гг. Батареи предназначались для подавления наиболее мощной артиллерии противника и для разрушения его удаленных от берега целей.

ПБА № 97 (до 30 июня 1942 года - баржа № 97) и ПБА № 98 (до 30 июня 1942 года - баржа № 98) - бывшие несамоходные грузовые баржи Верхне-Волжского речного пароходства Народного комиссариата речного флота Союза ССР. Весной 1942 года мобилизованы, переоборудованы в плавучие артиллерийские батареи и включены в состав Онежского отряда кораблей Краснознаменного Балтийского Флота. В конце июня 1942 года ПБА №№ 97 и 98 были направлены вверх по Волге на Онежское озеро, но дошли только до Ярославля, после чего их вернули под Сталинград. 17 июля 1942 года обе плавучие батареи были официально переданы в состав Волжской военной флотили. Принимали участие в Сталинградской битве - контрбатарейное и противовоздушное обеспечение воинских и народнохозяйственных перевозок по Волге, а также огневая поддержка оборонявших Сталинград войск РККА. 9 февраля 1943 года разоружены и 20 февраля 1943 года переформированы в плавсредства.

ПБА № 99 (до 18 августа 1942 года - баржа № 99) и ПБА № 100 (до 18 августа 1942 года - баржа № 100) - бывшие несамоходные грузовые баржи Нижне-Волжского речного пароходства Народного комиссариата речного флота Союза ССР. Весной 1942 года (баржа № 99) и летом 1942 года (баржа № 100) мобилизованы, переоборудованы в плавучие артиллерийские батареи и 18 августа 1942 года включены в состав Волжской военной флотили. Принимали участие в Сталинградской битве, выполняя те же задачи, что и ПБА № 97 и ПБА № 98. 9 февраля 1943 года разоружены и 20 февраля 1943 года переформированы в плавсредства.

Вооружение:

• 2 х 152,4-мм гаубицы-пушки МЛ-20
• 2 х 120-мм миномёта
• 4 х 12,7-мм зенитных пулемёта ДШК

Литература

Бережной С. С. Корабли и суда ВМФ СССР. 1928-1945: Справочник. - М. : Военное издательство, 1988. - 710 с. : ил. - ISBN 5-203-00541-9.

Ссылки

[engine.aviaport.ru/issues/57/page54.html Сергей Леонидович Мальчиков. ПЫЛАЮЩАЯ РЕКА.]

Отрывок, характеризующий ПБА № 97 (плавучая артиллерийская батарея)

– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»