Павлычко, Соломия Дмитриевна
Поделись знанием:
Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
| Соломия Павлычко | |
| Соломія Павличко | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: |
31 декабря 1999 (41 год) |
| Место смерти: | |
Соломия Дмитриевна Павлычко (укр. Соломія Дмитрівна Павличко; 15 декабря 1958, Львов — 31 декабря 1999, Киев) — советский и украинский литературовед, историк литературы, переводчица.
Доктор филологических наук, профессор Киево-Могилянской академии. Членство в Национальном союзе писателей Украины (с 1992 года), Ассоциации украинских писателей (с 1997 года).
Лауреат премии им. академика Сергея Ефремова (посмертно).
Содержание
Биография
«Соломия Павлычко относится к классикам украинского литературоведения XX века» (Д-р филол. наук Вера Агеева,[1]).
Родилась 15 декабря 1958 во Львове.
Окончила факультет романо-германской филологии Киевского университета им. Т. Г. Шевченко.
В 1984 году защитила кандидатскую диссертацию «Философская поэзия американского романтизма (поэтическое творчество Ралфа Уолдо Эмерсона и Эмили Дикинсон)» (Киев, 1984).
С 1985 года работала в Институте литературы НАН Украины. Одна из основателей открытого в декабре 1992 года в Киеве издательства «Основы». В 1995 году в Институте литературы НАНУ защитила докторскую диссертацию по теории литературы.
Читала курсы лекций в Киевском университете им. Т. Г. Шевченко и Киево-Могилянской академии, как стипендиат программы Фулбрайт — на отделении славистики и восточноевропейских исследований Альбертского университета и в Гарвардской летней школе журналистики.
Принимая ванну, наглоталась угарного газа от неисправного бойлера и, потеряв сознание, захлебнулась.
Как украинский выдающийся деятель литературы и культуры похоронена на Байковом кладбище в Киеве [2].
Автор многочисленных переводов на украинский язык, среди которых наиболее значительные — книги «Любовник леди Чаттерлей» Д. Г. Лоуренса (ISBN 966-500-141-8) и «Повелитель мух» Уильяма Голдинга (ISBN 5-7720-0136-1).
Семья
- Дочь известного украинского поэта Д. В. Павлычко.
- Первое замужество за сыном П. А. Загребельного Михаилом, второе — за Богданом Кравченко.
- Дочь Богдана (род. 1987) — от первого брака.
Книги
- Прижизненные издания:
- «Философская поэзия американского романтизма» (укр. «Філософська поезія американського романтизму»; Киев, 1988).
- «Байрон. Очерк жизни и творчества» (укр. «Байрон. Нарис життя й творчості»; Киев, 1989).
- «Letters from Kiev» (укр. «Листи з Києва»; Edmonton, 1992, на английском языке), заметки из дневника по украинской общественной жизни, который Соломия вела в период 1991—1992 годов.
- «Лабіринти мислення. Інтелектуальний роман сучасної Великобританії» (Киев, 1993).
- «Дискурс модернизма в украинской литературе» (укр. «Дискурс модернізму в українській літературі»; Киев, 1997; 2-е изд., 1999).
Какое место я отвожу украинской литературе среди литератур мира? К сожалению, небольшое, она очень мало известна даже в славянских странах, ещё меньше в германских, романских. Хотя сейчас происходит много перемен… и в перспективе лучшие украинские произведения станут известными. Нельзя надеяться, что они станут аж такими влиятельными, как произведения, скажем, Толстого, или Марселя Пруста, или Томаса Манна. Это очень значительные фигуры, таких у нас нет. Пока ещё. Но история не закончилась. И у нас всё ещё впереди.Оригинальный текст (укр.)Яке місце я відводжу українській літературі серед літератур світу? На жаль, невелике, вона досить мало відома навіть у слов’янських країнах, ще менше в германських, романських. Хоча зараз відбувається багато змін… і в перспективі кращі українські твори стануть відомими. Не можна сподіватися, що вони стануть аж такими впливовими, як твори, скажімо, Толстого або Марселя Пруста чи Томаса Манна. Це дуже значні фігури, таких у нас немає. Поки що. Але історія не закінчилася. І в нас усе ще попереду.
— Д-р филол. наук С. Д. Павлычко, 13.06.1998.[3]
- «Націоналізм, сексуальність, орієнталізм. Складний світ Агатангела Кримского» (Киев, 2000), жизнеописание писателя А. Е. Крымского.
Напишите отзыв о статье "Павлычко, Соломия Дмитриевна"
Примечания
- ↑ [www.day.kiev.ua/163494/ «Она сделала в Украине поколение 1990-х»]
- ↑ [zakon.rada.gov.ua/cgi-bin/laws/main.cgi?nreg=1-2000-%F0 По распоряжению Кабмина Украины за подписью премьер-министра В. А. Ющенко ].
- ↑ [www.day.kiev.ua/142694/ Соломія ПАВЛИЧКО: «Фемінізм — непоганий інструмент, щоб назвати речі своїми іменами»]
Ссылки
- [www.humanities.lviv.ua/projects.php?pid=30], [www.slovoichas.in.ua/_private/istorija/pavlychko.htm ] (недоступная ссылка с 19-05-2013 (3995 дней) — история), [www.utoronto.ca/slavic/Pavlychko/solomea-bio.html ] (недоступная ссылка с 19-05-2013 (3995 дней) — история), [gazeta.ua/index.php?id=274298&eid=750]
- [www.duh-i-litera.kiev.ua/duh-i-litera/7-8/14_print.htm Интеллектуальная биография Соломии Павлычко] (укр.)
- [kiev-necropol.narod.ru/PavlychkoSD.html Могила С. Д. Павлычко на Байковом кладбище г. Киев]
Отрывок, характеризующий Павлычко, Соломия Дмитриевна
«Видел сон, от которого проснулся с трепещущимся сердцем. Видел, будто я в Москве, в своем доме, в большой диванной, и из гостиной выходит Иосиф Алексеевич. Будто я тотчас узнал, что с ним уже совершился процесс возрождения, и бросился ему на встречу. Я будто его целую, и руки его, а он говорит: „Приметил ли ты, что у меня лицо другое?“ Я посмотрел на него, продолжая держать его в своих объятиях, и будто вижу, что лицо его молодое, но волос на голове нет, и черты совершенно другие. И будто я ему говорю: „Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился“, и думаю между тем: „Правду ли я сказал?“ И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист. И будто я говорю: „это я написал“. И он ответил мне наклонением головы. Я открыл книгу, и в книге этой на всех страницах прекрасно нарисовано. И я будто знаю, что эти картины представляют любовные похождения души с ее возлюбленным. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. И будто я знаю, что эта девица есть ничто иное, как изображение Песни песней. И будто я, глядя на эти рисунки, чувствую, что я делаю дурно, и не могу оторваться от них. Господи, помоги мне! Боже мой, если это оставление Тобою меня есть действие Твое, то да будет воля Твоя; но ежели же я сам причинил сие, то научи меня, что мне делать. Я погибну от своей развратности, буде Ты меня вовсе оставишь».Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся 15 декабря
- Родившиеся в 1958 году
- Родившиеся во Львове
- Умершие 31 декабря
- Умершие в 1999 году
- Умершие в Киеве
- Выпускники Киевского университета
- Литературоведы Украины
- Переводчики Украины
- Деятели феминизма
- Преподаватели Киево-Могилянской академии
- Женщины-философы
- Члены Национального союза писателей Украины
- Умершие от отравления угарным газом
- Похороненные на Байковом кладбище
