Папиросы (альбом)
Поделись знанием:
К:Альбомы 2010 года
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
| Папиросы | ||||
 | ||||
| Студийный альбом Зануды | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска |
31 августа 2010 | |||
| Записан | ||||
| Жанр | ||||
| Длительность |
58:41 | |||
| Страна | ||||
| Лейблы | ||||
| Профессиональные рецензии | ||||
| Хронология Зануды | ||||
| ||||
«Папиросы» — второй сольный студийный альбом Давида Нуриева (он же Птаха из Centrа), который он выпустил от имени своего второго проекта Зануда[2].
Задолго до выхода Зануда представил клип к треку с этого альбома — «Отходос».
Альбом вышел 31 августа 2010 года[3]. Презентация альбома была вначале назначена на четверг 28 октября, однако Зануда перенёс дату презентации на воскресенье 31 октября. Связано это с многочисленными просьбами фанатов. Они попросили Зануду перенести дату презентации, потому что они очень хотели пойти на концерт, но у кого-то была учёба, у кого-то работа. Зануда ответил на их предложение и перенёс дату презентации на выходной день.
В альбоме приняли участие: RusKey, уже знакомый по композиции «Я верю в Бога» с предыдущего альбома Птахи — «Ни о чём», известные рэперы из Санкт-Петербурга — Смоки Мо и D.Masta, а также участники «ЦАО Rec.»: группа «Легенды про…», Тато, а также Тати с «Газгольдера». В записи альбома также принимала участие бывшая девушка Давида — актриса Мария Куркова.
Содержание
Позиции в чартах
- Альбом в первую неделю продаж попал в чарт Россия Топ 25, где занял последнюю позицию[4].
Список композиций
 |
Внимание! Данная страница или раздел содержит ненормативную лексику. |
| № | Название | Музыка | Длительность |
|---|---|---|---|
| 1. | «Интро» | Ahimas | 1:51 |
| 2. | «Изъяны» (уч. «Легенды про…» (Гад Дым, Быба, П.Ё.С.)) | Ignat Beatz | 3:31 |
| 3. | «Ел-пил» | Ahimas | 3:21 |
| 4. | «Фрист от RusKey» | - | 0:30 |
| 5. | «Забудь» (уч. Тати) | DJ Бэка | 2:53 |
| 6. | «Папиросы» | Ahimas | 3:20 |
| 7. | «Фон» (уч. D.Masta, «Легенды про…» (Гад Дым), Смоки Мо) | Miko | 4:28 |
| 8. | «Монпасье» (уч. «Легенды про…» (Быба)) | Ahimas, Ignat Beatz | 3:56 |
| 9. | «Скит от «Легенды про…»» | Быба, П.Ё.С., Дым | 2:01 |
| 10. | «Всё пиздато» (уч. «Легенды про…» (П.Ё.С.)) | Ignat Beatz, Ahimas | 3:43 |
| 11. | «Отходос» | Boris (группа «Н.П.М.») | 2:48 |
| 12. | «Мандарины» (уч. «Легенды про…» (П.Ё.С.), Тато) | Boris (группа «Н.П.М.») | 3:26 |
| 13. | «Не могу» (уч. «Легенды про…» (П.Ё.С.)) | Ahimas | 3:28 |
| 14. | «На измене» (уч. RusKey, «Легенды про…» (Быба, П.Ё.С.), А. Бандос) | Texx | 4:31 |
| 15. | «Так бывает (скит от Лизы)» | Ahimas | 2:45 |
| 16. | «Нахуй» (уч. «Легенды про…» (П.Ё.С.), Манька) | П.Ё.С., Ignat Beatz | 4:12 |
| 17. | «Аутро» | Ahimas | 1:35 |
| Бонус треки | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| № | Название | Музыка | Длительность | ||||||
| 18. | «Скит от Купэ» | Ahimas | 0:42 | ||||||
| 19. | «Промежутки» (уч. Intigam Milk) | неизвестно | 1:59 | ||||||
| 20. | «Всё пиздато (remix)» (уч. «Легенды про…» (П.Ё.С., Быба)) | Arseny Troshin, Ahimas | 3:41 | ||||||
Клипы
- 2010 — «Отходос»[5]
- 2010 — «На измене» (уч. RusKey, «Легенды про…», А. Бандос)
- 2010 — «Интро»
- 2010 — «Всё будет» (уч. П.Ё.С)
- 2010 — «Мандарины» (уч. П.Ё.С., Тато)
- 2011 — «Папиросы»
Принимали участие
- «Легенды про…»
- RusKey
- Мария Куркова
- Тато
- Тати
- Смоки Мо
- D.Masta
- Александр Бандос
- Intigam Milk
- Григорий Phist
Интересные факты
- Примечательно, что 5 Плюх и Купэ записали на песню «Мандарины» с этого альбома пародию «Запах мандаринов», которая вошла на их с Ноггано альбом «ГлаЗ», который стилизован под инопланетную музыку[6]. В песне-пародии используется зацикленная строчка Давида «Я не забуду никогда запах мандаринов» в качестве припева.
Напишите отзыв о статье "Папиросы (альбом)"
Примечания
- ↑ Алексей Мажаев. [www.intermedia.ru/news/222475 Зануда - "Папиросы" **]. InterMedia (6 октября 2010). Проверено 26 декабря 2015.
- ↑ [www.pkmonolit.ru/news.php?action=view&id=715 ПК Монолит — Птаха (Centr) меняет псевдоним и выпускает второй сольный альбом!]
- ↑ [CentrGroup.Ru/2010/10/06/zanuda-papirosy-albom-2010.html Зануда «Папиросы», официальный сайт группы Centr]
- ↑ [www.lenta.ru/articles/2010/10/08/chart/ Лента. Ру Алиса и Алина]
- ↑ [www.rap.ru/ru/multimedia/id-32176 Зануда — альтер эго Птахи из «Centr». Встречайте видео «Отходос». Rap.Ru]
- ↑ [www.rap.ru/ru/multimedia/id-33562/pg-26 «ГлаЗ». Альбом на Rap.ru]
Ссылки
- [www.rap.ru/ru/reviews/id-33108#diss Рецензия на альбом Зануды «Папиросы», Rap.Ru]
- [CentrGroup.Ru/2010/03/17/ptaxa-aka-zanuda-papirosy-sempler-alboma.html Скачать Зануда — «Папиросы» (семплер)]
- [www.prorap.ru/166/1048/4972/document6138.phtml Зануда «Папиросы» | Рецензия на альбом, PRORAP.RU][неавторитетный источник?]
- [www.intermedia.ru/news/222676 Рэпер Зануда угрожает рецензенту] InterMedia (13 октября 2010)
| ||||||||||||||||||
|
Это заготовка статьи о музыкальном альбоме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Папиросы (альбом)
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
