Пачанга

Пачанга
Направление:	латиноамериканская музыка
Истоки:	Меренге, конга
Место и время возникновения:	Куба 1950-е
Годы расцвета:	1960-е
Родственные:
ча-ча-ча, сальса
Производные:
пачанга-ча
См. также:
меренге, ча-ча-ча, сальса

Пача́нга (исп. pachanga) — латиноамериканский музыкальный стиль и танец, характеризующийся синкопированным ритмом и движениями. Музыка этого стиля исполнялась в основном оркестрами-чарангами. В 1960-е пачанга произвела настоящий фурор в среде нью-йоркских подростков латиноамериканского происхождения.

Вопрос о происхождении пачанги до сих пор не ясен. Традиционно считается, что она возникла в 1955 году как результат смешения ритмов меренге и конги (мереконга) на Кубе. Часто отцом пачанги называют кубинца Эдуардо Дэвидсона (Eduardo Davidson), однако противники этого мнения считают такие заявления ошибочными, поскольку первая композиция Дэвидсона в этом стиле была написана лишь в 1959 году.

Несмотря на то, что наиболее распространена версия о кубинском происхождении пачанги, на Кубе этот стиль никогда не был очень популярен. В то же время, восточное побережье США в начале 60-х годов XX века испытало настоящий бум пачанги.

Пачанга отличается синкопированным ритмом (основу которого составляет ритмический рисунок «кабальо» (исп. caballo — «лошадь»)), действительно напоминающим стук копыт лошади. Первые образцы пачанги были довольно просты по форме; однако после добавления к пачанге элементов ча-ча-ча (пачанга-ча), она стала более разнообразной и интересной.

Недолгая мода на пачангу, сменившая собой «эпоху ча-ча-ча», была, в свою очередь, сметена модой на бугалу. Несмотря на недолгий век пачанги, она продолжает оставаться довольно популярной в некоторых областях Колумбии, например, в городе Кали — центре музыкальной индустрии этой страны. В последнее время, в связи с подъёмом интереса к латиноамериканской музыке 1950—1960 годов, отмечен рост интереса и к пачанге.

Близкие понятия

• Мамбо
• Ча-ча-ча
• Сальса
• Меренге

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Пачанга

– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.