Петросян, Гарегин Бахшиевич
Гарегин Бахшиевич Петросян | ||||
арм. Գարեգին Բախշիի Պետրոսյան | ||||
Место рождения: | ||||
---|---|---|---|---|
Научная сфера: | ||||
Место работы: | ||||
Учёная степень: | ||||
Учёное звание: |
профессор (1964) | |||
Альма-матер: | ||||
Известен как: |
исследователь истории математики в древней и средневековой Армении, ректор Ереванского университета | |||
Награды и премии: |
|
Гареги́н Ба́хшиевич Петрося́н (арм. Գարեգին Բախշիի Պետրոսյան; 10 сентября 1902, Горис — 12 декабря 1997, Ереван) — армянский советский учёный в области истории математики.
Доктор физико-математических наук (1955), профессор (1964). Ректор Ереванского государственного университета (1938—1941, 1949—1957). Заслуженный деятель науки Армянской ССР (1967).
Содержание
Биография
Гарегин Бахшиевич Петросян родился 10 сентября 1902 года в Горисе[1]. Начальное образование получил на родине[2].
С 1925 года член КПСС[3]. В 1929 году окончил физико-математический факультет Ереванского государственного университета. В 1930 году поступил и в 1934 году окончил аспирантуру Московского государственного университета как физик-теоретик[4][1]. В 1934—1936 годах одновременно был деканом физико-математического факультета и проректором по учебной работе Ереванского государственного университета[1]. В 1938 году получил учёное звание доцента[1]. В 1938—1941 годах Гарегин Петросян был ректором Ереванского государственного университета, одновременно заведовал кафедрой теоретической физики ЕГУ[1]. В 1938—1947 годах — депутат Верховного Совета Армянской ССР I созыва[2].
В 1941 году Гарегин Петросян добровольно отправился на фронт Великой Отечественной войны[5]. Был назначен на должность заместителя политрука 408-й стрелковой дивизии, участвовал в боях за Северный Кавказ (Туапсинская операция, оборона Гойтхского перевала, Новороссийская операция)[5]. 22 октября 1942 года во время контратаки был тяжело ранен. В 1942 году был демобилизован из армии[5].
В 1943—1949 годах Гарегин Петросян работал на должности учёного секретаря президиума новосозданной Академии наук Армянской ССР[2]. В 1949—1957 годах вновь был ректором Ереванского государственного университета. Его усилиями в ЕГУ были основаны факультет международных связей, кафедра истории физико-математических наук, которой он руководил до 1956 года[1]. В 1950—1958 годах Гарегин Петросян был членом ЦК КП Армении, в 1953—1956 годах — членом бюро ЦК КП Армении[3]. В 1951—1955 годах — депутат Верховного Совета Армянской ССР III созыва[2]. В 1954—1958 годах — депутат Совета Национальностей Верховного Совета СССР IV созыва[2].
В 1955 году Гарегин Петросян защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора физико-математических наук[1]. В 1958—1997 годах был председателем совета по истории естествознания и техники АН Армянской ССР (далее НАН РА)[2]. В 1964 году получил учёное звание профессора[1]. В 1965 году Гарегин Петросян был избран членом-корреспондентом Международной академии истории науки[1]. В 1967 году Гарегину Петросяну было присвоено почётное звание Заслуженного деятеля науки Армянской ССР[2].
Научные работы Гарегина Бахшиевича Петросяна относятся истории математики. Он занимался вопросами истории математики в древней и средневековой Армении[1]. Гарегин Петросян был основателем и главным редактором сборника «История естествознания и техники в Армении»[6].
Гарегин Бахшиевич Петросян скончался 12 декабря 1997 года в Ереване[2].
- Петросян Г. Б. Из истории математики средневековой Армении = Միջնադարյան Հայաստանի մաթեմատիկայի պատմությունից. — Ер.: Изд-во АН Армянской ССР, 1986. — 160 с.
- Петросян Г. Б., Абраамян А. Г. Библиография Анании Ширакаци = Անանիա Շիրակացու մատենագրություն / Э. Б. Агаян, Р. Г. Саргсян. — Ер.: Советский писатель, 1979. — 398 с.
- Петросян Г. Б., Абраамян А. Г. Анания Ширакаци. — Ер.: Изд-во ЕГУ, 1970. — 176 с.
- Петросян Г. Б., Абраамян А. Г. Геометрия Евклида = Երկրաչափութիւն Եւգլիտին. — Ер.: Изд-во АН Армянской ССР, 1962. — 285 с.
- Петросян Г. Б. Математика в Армении в древности и средневековье = Մաթեմատիկան Հայաստանում հին և միջին դարերում. — Ер.: Изд-во ЕГУ, 1959. — 437 с.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/5532/ Об одной попытке нового освещения наследия Давида Анахта] (арм.) = Դավիթ Անհաղթի ժառանգության նոր լուսաբանության մի փորձի մասին // Историко-филологический журнал. — 1991. — Թիվ 1. — Էջ 176—184.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/5101/ О времени открытия зодиака и связанных с ним вопросах] (арм.) = Կենդանակերպի հայտնագործման ժամանակի և հարակից հարցերի մասին // Историко-филологический журнал. — 1988. — Թիվ 4. — Էջ 162—166.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/4418/ К вопросу о естественнонаучных трудах, приписываемых Ованесу Ерзынкаци-Плузу] (арм.) = Հովհաննես Երզնկացի-Պլուզին վերագրվող բնագիտական աշխատությունների հարցի շուրջ // Историко-филологический журнал. — 1985. — Թիվ 3. — Էջ 211—215.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/3853/ Еще раз о «Критиконе» Анании Ширакаци] (арм.) = Նորից Անանիա Շիրակացու «Քննիկոնի» մասին // Историко-филологический журнал. — 1983. — Թիվ 4. — Էջ 131—137.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/3309/ «Критикон» Анании Ширакаци] (арм.) = Անանիա Շիրակացու «Քննիկոնը» // Историко-филологический журнал. — 1980. — Թիվ 2. — Էջ 212—220.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/3155/ Об армянской географии VII века «Ашхарацуйце»] (арм.) = VII հայակական «Աշխարհացոյցի» մասին // Историко-филологический журнал. — 1979. — Թիվ 2. — Էջ 241—246.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/3155/ Об армянской географии VII века «Ашхарацуйце»] (арм.) = VII դարի հայկական «Աշխարհացոյցի» մասին // Историко-филологический журнал. — 1979. — Թիվ 2. — Էջ 241—246.
- Петросян Г. Б. [natechist.asj-oa.am/138/ Вопросы аналитической геометрии в труде Гукаса Тертерянца «Тригонометрия и конические сечения»] (арм.) = Անալիտիկ երկրաչափության հարցերը Ղուկաս Տերտերյանցի «Երեքանկիւնաչափութիւն եւ հատածք կոնի» աշխատությունում // История естествознания и техники в Армении. — Ер., 1979. — Թիվ 7. — Էջ 67—90.
- Петросян Г. Б. [natechist.asj-oa.am/64/ Первая печатная книга по математике на армянском языке] (арм.) = Հայերեն առաջին տպագիր մաթեմատիկական գիրքը // История естествознания и техники в Армении. — Ер., 1973. — Թիվ 5. — Էջ 37—48.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/1973/ Об одной попытке толкования метрологических таблиц «Ашхарацуйца»] (арм.) = «Աշխարհացույցի» չափագիտական աղյուսակների լուսաբանության մի փորձի մասին // Историко-филологический журнал. — 1973. — Թիվ 2. — Էջ 227—232.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/1905/ К вопросу о трудах «Итинерарий» и «Астрономическая геометрия»] (арм.) = «Մղոնաչափք» և «Աստղաբաշխական երկրաչափութիւն» աշխատությունների հարցի շուրջը // Историко-филологический журнал. — 1972. — Թիվ 4. — Էջ 200—208.
- Петросян Г. Б. [lraber.asj-oa.am/2430/ Проблема авторства «Ашхарацуйца»] (арм.) = «Աշխարհացույցի» հեղինակի առեղծվածը // Вестник общественных наук АН Армянской ССР. — 1971. — Թիվ 10. — Էջ 54—60.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/1537/ Меры длины в древнеармянских источниках и их новая интерпретация] (арм.) = Երկարության չափերը հին հայկական աղբյուրներում ու դրանց նոր մեկնաբանությունը // Историко-филологический журнал. — 1970. — Թիվ 3. — Էջ 215—228.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/883/ Математика в Армении в V—VI веках] (арм.) = Մաթեմատիկան Հայաստանում V—VI դարերում // Историко-филологический журнал. — 1966. — Թիվ 1. — Էջ 113—124.
- Петросян Г. Б. О некоторых вопросах истории математики в Древней Армении // [pyrkov.professorjournal.ru/113?p_p_id=101_INSTANCE_a1Oc&p_p_lifecycle=0&p_p_state=normal&p_p_mode=view&p_p_col_id=column-2&p_p_col_count=2&_101_INSTANCE_a1Oc_struts_action=%2Fasset_publisher%2Fview_content&_101_INSTANCE_a1Oc_urlTitle=%D0%B2%D0%BE%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%8B-%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B8-%D1%84%D0%B8%D0%B7%D0%B8%D0%BA%D0%BE-%D0%BC%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%BC%D0%B0%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D1%85-%D0%BD%D0%B0%D1%83%D0%BA-1963&_101_INSTANCE_a1Oc_type=content&redirect=%2F113 Вопросы истории физико-математических наук]. — М.: Высшая школа, 1963. — С. 91—95. — 524 с.
- Петросян Г. Б., Абраамян А. Г. [hpj.asj-oa.am/374/ Новонайденный армянский текст геометрии Евклида] (арм.) = Եվկլիդեսի երկրաչափության հայերեն նոր բնագիրը // Историко-филологический журнал. — 1962. — Թիվ 1. — Էջ 148—170.
- Петросян Г. Б. [natechist.asj-oa.am/3/ О жизни и деятельности выдающегося ученого-математика IX века Левона] (арм.) = IX դարի ականավոր գիտնական-մաթեմատիկոս Լևոնի կյանքի ու գործունեության մասին // История естествознания и техники в Армении. — Ер., 1960. — Թիվ 1. — Էջ 7—20.
- Петросян Г. Б. [hpj.asj-oa.am/15/ Армянская математическая литература XVII—XVIII веков] (арм.) = Հայկական մաթեմատիկական գրականությունը XVII—XVIII դարերում // Историко-филологический журнал. — 1959. — Թիվ 1. — Էջ 187—201.
- Петросян Г. Б. [basss.asj-oa.am/190/ Учебник арифметики Анания Ширакаци и его значение для истории математики] (арм.) = Անանիա Շիրակացու թվաբանության դասագիրքը և նրա նշանակությունը մաթեմատիկայի պատմության համար // Вестник общественных наук АН Армянской ССР. — Թիվ 11—1. — Էջ 19—46.
- Петросян Г. Б. [basss.asj-oa.am/136/ «Полигональные числа» Ованеса Саркавага] (арм.) = Հովհաննես Սարկավագի «Անկիւնաւոր թուեր»-ը // Вестник общественных наук АН Армянской ССР. — 1945. — Թիվ 4. — Էջ 23—42.
- Петросян Г. Б. [basss.asj-oa.am/70/ Армянский древнейший перевод Геометрии Эвклида и его значение для истории математики] (арм.) = Էվկլիդեսի երկրաչափության հայերեն հնագույն թարգմանությունը և նրա նշանակությունը մաթեմատիկայի պատմության համար // Вестник общественных наук АН Армянской ССР. — 1945. — Թիվ 1—2. — Էջ 59—76.
- Петросян Г. Б. [basss.asj-oa.am/84/ Арифметика в Урарту по урартским клинописям] (арм.) = Թվաբանությունը Ուրարտուում ըստ ուրարտական սեպագիր արձանագրությունների // Вестник общественных наук АН Армянской ССР. — 1945. — Թիվ 3—4. — Էջ 55—72.
Награды
- Орден Отечественной войны 1 степени (1985)[7].
- Орден Трудового Красного Знамени[3].
- Медали СССР[5].
- Заслуженный деятель науки Армянской ССР (1967)[3].
Напишите отзыв о статье "Петросян, Гарегин Бахшиевич"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 [www.ysu.am/persons/hy/Garegin-Petrosyan Гарегин Бахшиевич Петросян] (арм.). Ереванский государственный университет. Проверено 13 сентября 2014.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 [am.hayazg.info/%D5%8A%D5%A5%D5%BF%D6%80%D5%B8%D5%BD%D5%B5%D5%A1%D5%B6_%D4%B3%D5%A1%D6%80%D5%A5%D5%A3%D5%AB%D5%B6_%D4%B2%D5%A1%D5%AD%D5%B7%D5%AB%D5%AB Гарегин Бахшиевич Петросян] (арм.). Энциклопедия фонда «Хайазг». Проверено 13 сентября 2014.
- ↑ 1 2 3 4 Армянская советская энциклопедия, 1983, с. 261.
- ↑ Сагателян, 1964, с. 9.
- ↑ 1 2 3 4 [syunik.wordpress.com/2010/05/06/%D5%BA%D5%A5%D5%BF%D6%80%D5%B8%D5%BD%D5%B5%D5%A1%D5%B6-%D5%A3%D5%A1%D6%80%D5%A5%D5%A3%D5%AB%D5%B6-%D5%A2%D5%A1%D5%AD%D5%B7%D5%AB%D5%AB/ Гарегин Бахшиевич Петросян] (арм.). syunik.wordpress.com. Проверено 13 сентября 2014.
- ↑ [natechist.asj-oa.am/ История естествознания и техники в Армении] (англ.). Проверено 14 сентября 2014.
- ↑ [www.podvignaroda.ru/?n=1516930861 Наградной лист] в электронном банке документов «Подвиг Народа»
Литература
- Сагателян В. В.</span>ruhy. [hy.wikisource.org/wiki/%D4%B7%D5%BB:%D5%80%D5%A1%D5%B5%D5%AF%D5%A1%D5%AF%D5%A1%D5%B6_%D5%8D%D5%B8%D5%BE%D5%A5%D5%BF%D5%A1%D5%AF%D5%A1%D5%B6_%D5%80%D5%A1%D5%B6%D6%80%D5%A1%D5%A3%D5%AB%D5%BF%D5%A1%D6%80%D5%A1%D5%B6_(Soviet_Armenian_Encyclopedia)_9.djvu/261 Петросян Гарегин Бахшиевич] // Армянская советская энциклопедия / В. А. Амбарцумян. — Ер., 1983. — Т. 9. — С. 261. — 720 с.
- Сагателян В. В. [natechist.asj-oa.am/16/ Развитие математических наук в Советской Армении] (арм.) = Մաթեմատիկական գիտությունների զարգացումը Խորհրդային Հայաստանում // История естествознания и техники в Армении. — Ер., 1964. — Թիվ 3. — Էջ 5—38.
Эта статья входит в число добротных статей русскоязычного раздела Википедии. |
Отрывок, характеризующий Петросян, Гарегин Бахшиевич
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Горисе
- Доктора физико-математических наук
- Кавалеры ордена Отечественной войны I степени
- Кавалеры ордена Трудового Красного Знамени
- Заслуженные деятели науки Армянской ССР
- Учёные по алфавиту
- Математики Армении
- Математики СССР
- Математики XX века
- Историки математики
- Участники Великой Отечественной войны
- Депутаты Верховного Совета СССР 4 созыва
- Депутаты Совета Национальностей Верховного Совета СССР от Армянской ССР
- Депутаты Верховного Совета Армянской ССР
- Члены КПСС