Психоделическая психотерапия

Психоделическая психотерапия (например, ЛСД-психотерапия) — психотерапевтические практики с использованием психоделиков, в особенности серотонинергических, таких как LSD, DMT, псилоцин. Сторонники психоделической терапии считают, что эти препараты способствуют раскрытию и исследованию человеком, с помощью психолога, скрытых сторон своей психики, с целью самоулучшения, избавления от алкогольной и других зависимостей.

История исследований до законодательного запрета

В течение 1950-х — 60-х годов исследования психоделических веществ спонсировались правительствами США, государств Западной Европы, а также СССР. Стимулировали исследования гипотезы о том, что галлюциногены помогают избавиться как от вредных привычек, так и от дистресса больных в терминальной стадии. Эксперименты давали хорошие результаты, принося участникам надолго сохраняющееся чувство душевного подъёма.

В 1961 году при тестировании на умирающих от рака пациентах, испытывающих приступы отчаяния от сильной боли, психоделическая психотерапия не оказывала существенного влияния на физическое здоровье пациентов, но приводила к таким психологическим эффектам, как исчезновение депрессии, боли, принятие болезни и скорой смерти, положительное изменение эмоционального статуса.

В 1963 году Тимоти Лири и Ричард Олперт были уволены из Гарвардского университета по обвинению в использовании неподходящих методов исследования галлюциногенов (проведение испытаний над студентами), на них возлагается часть вины за попадание психоделиков на улицы и рост их неконтролируемого употребления, вследствие которого правительство США в 1970 году приняли закон о контролируемых веществах, запретивший финансируемые из федерального бюджета испытания психоделиков на добровольцах.

В 1964 году Эрик Каст (Eric Kast) из Чикагской медицинской школы, писал по поводу своих опытов по облегчению страдания больных на терминальной стадии при помощи ЛСД:

пациенты перестали непрерывно думать о катастрофичности своего положения, свободно говорили о неизбежности смерти с чувством, совершенно не свойственным людям западной цивилизации, но облегчающим их душевное состояние

Схожие результаты получили Станислав Гроф и Уильям Ричардс (William Richards) из гос. госпиталя в Спринг-Гров близ Балтимора, использовавшие также дипропилтриптамин.

Альтернативные методики

Вследствие запрета психоделической психотерапии Станислав Гроф (вместе с женой Кристиной) в 1975 году предложил метод холотропного дыхания, как такой, который позволяет достичь изменённых состояний сознания (или холотропных), аналогичных состояниям сознания, вызываемым психоделическими веществами.

Диссоциативы

В 1990-х годах при помощи кетамина в России ряд специалистов, включая Евгения Крупицкого, проводил психоделическую психотерапию алкоголизма, причём чем более глубоким был катарсис, чем более негативными у пациента были психоделические переживания, тем более продолжительной была ремиссия. Кетамин может помогать от региональных болей и выступать в качестве антидепрессанта, причём действует в малых дозах и обладает лучшим антидепрессантным действием, чем прозак.

Психоделики

В 2001 году в университете Джона Хопкинса профессор психиатрии и нейрофизиологии Роналд Гриффитс провёл изучение псилоцибина на 36 добровольцах. Исследовалось как его психоспиритическое влияние на здоровье, так и устранение или смягчение симптомов различных психических и поведенческих расстройств в тех случаях, когда традиционные методы не помогают. Испытуемые в результате эксперимента показали улучшение как физического, так и психического состояния, подтверждающегося их родственниками, ничего не знавшими об эксперименте. Хотя подбирались добровольцы, знакомые с духовными практиками, примерно треть участников эксперимента испытывали непреодолимый страх, а у пятой части были приступы паранойи прямо во время сеанса, что купировалось наблюдением опытного мед. персонала. В общем, предварительный отбор добровольцев и их психологическая подготовка позволяют свести к минимуму нежелательные побочные эффекты, и, по мнению исследователей, психоделики можно будет опробовать как лекарство в таких состояниях, как аномальное пищевое поведение, сексуальные расстройства, адаптационные нарушения.

Эмпатогены

После криминализации МДМА в США в 1985 году была основана некоммерческая Многопрофильная ассоциация психоделических исследований (англ.), которая, в частности, занялась тем, чтобы МДМА признали в качестве лекарственного средства, которое можно отпускать по рецепту. Препарат облегчает психотерапию, уменьшая страх, что позволяет пациентам вновь переживать травмирующие воспоминания без эмоциональной перегрузки.

Предварительные результаты свидетельствуют о том, что МДМА-терапия посттравматического стрессового растройства может быть эффективной для людей, которым не помогли другие виды лечения.

См. также

• Психоделия
• Психоделический опыт
• Наркосинтез
• Изменённое состояние сознания
• Холотропное дыхание
• Медитация
• Инсайт

Литература

• Гроф С., Халифакс Ж. Человек перед лицом смерти / Станислав Гроф, Жоан Халифакс. — Институт научной информации по общественным наукам РАН, 1995. — С. 76. — 301 с.
• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_psychotherapeutic/292/ПСИХОДЕЛИЧЕСКАЯ Психоделическая психотерапия по Грофу] // Психотерапевтическая энциклопедия. — С.-Пб.: Питер : Б. Д. Карвасарский, 2000.
• Гроф С. ЛСД Психотерапия / Станислав Гроф. (Самиздат, доступна в Интернете.)

Ссылки

• [www.scribd.com/doc/2551036/LSD-Psychotherapy-Stanislav-Grof LSD Psychotherapy — Stanislav Grof](недоступная ссылка — история)
• [www.cancer-insight.org Johns Hopkins Psilocybin Cancer Project]

Отрывок, характеризующий Психоделическая психотерапия

– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.