Разумов, Анатолий Яковлевич

Анатолий Яковлевич Разумов
Род деятельности:	учёный, историк, общественный деятель
Дата рождения:	18 ноября 1954(1954-11-18) (69 лет)
Место рождения:	Слуцк
Гражданство:	СССР СССР Россия Россия
Награды и премии:	• Анциферовская премия

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Анато́лий Я́ковлевич Ра́зумов (р. 18 ноября 1954, Слуцк, БССР) — российский историк, специалист по периоду массовых репрессий в СССР; составитель книги памяти жертв сталинских репрессий «Ленинградский мартиролог» и базы данных «Возвращённые имена», руководитель центра «Возвращённые имена» при Российской национальной библиотеке, один из создателей и историк мемориала «Левашовская пустошь».

Биография

Родился в семье выходцев из белорусских крестьян. Отец — военный инженер, мать — учительница русского языка и литературы. В 1962—1965 годах жил и учился в Слуцке, затем по месту службы отца: в 1965—1967 годах — в Берлине, в 1967—1970 — в Эберсвальде, в 1970—1972 — в Слуцке и Гродно.

Продолжил образование в Ленинграде, окончил исторический факультет Ленинградского университета имени А. А. Жданова в 1978 году. Работал в «Лениздате», был составителем сборника «Страницы истории».

С 1978 года работает в Российской национальной (Публичной) библиотеке. Живёт в Петербурге.

Научная и общественная деятельность

Мы думали, что когда мы это издадим, люди всё узнают и поймут. Но этого не случилось. — А. Я. Разумов

С конца 1980-х годов занимается историей сталинских репрессий. Инициатор и составитель многотомного издания «Ленинградский мартиролог», основанного на архивных материалах и содержащего биографические, справочные сведения и мемуарные свидетельства о расстрелянных в Ленинграде и Ленинградской области, их фотографии. На основе печатного издания создана электронная база данных жертв политического террора в СССР, подготовленная возглавляемым А. Я. Разумовым центром «Возвращённые имена» при Российской национальной библиотеке.

Разумов занимается исследованиями по истории захоронений на Левашовском мемориальном кладбище, он один из авторов Белорусско-литовского памятника жертвам массовых репрессий, открытого на «Левашовской пустоши» в 1992 году. Установленный на каменной насыпи памятник выполнен в форме лотарингского креста, на нём — таблички с надписями: «Беларусь» и «Lietuva» и венок из колючей проволоки.

Принимает участие в проведении Дня памяти жертв политических репрессий в Петербурге.

Участвовал в подготовке именного указателя к книге А. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ».

Около 25 лет Разумов занимался изучением документов по «Делу Таганцева», в 2014 году им были установлены даты расстрелов осуждённых по делу, в том числе Н. С. Гумилёва.

В 2015 году вошёл в состав жюри конкурса на Монумент жертвам политических репрессий, установка которого планируется в центре Москвы.

Награды и премии

• Анциферовская премия (2000)
• Орден Креста земли Марии 5 класса (2012)
• Медаль «Спешите делать добро» (Уполномоченного по правам человека в РФ) (2013)

Печатные труды

• [www.nlr.ru/res/inv/guideseria/peterb/record_full.php?record_ID=107522&rid=5316 Ленинградский мартиролог, 1937—1938: Книга памяти жертв политических репрессий] / отв. ред. А. Я. Разумов ; Рос. нац. б-ка. — СПб.: Рос. нац. б-ка, 1995—2015. — Т. 1—13. — ISBN 5-7196-0951-2.
• [www.solzhenitsyn.ru/proizvedeniya/arhipelag_gulag/arhipelag_gulag_imennoy_ukazatel.pdf Именной указатель] / сост.: Н. Г. Левитская и В. А. Шумилин; при участии Н. Н. Сафонова, доп. поиск и редакция: А. Я. Разумов // Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ. 1918—1956. Опыт художественного исследования : в 3 кн. — Екатеринбург : У-Фактория, 2006. — Т. 3. — С. 522—626. — ISBN 978-5-9757-0163-3.</span>

Литература

• Кто есть кто в библиотечно-информационном мире России и СНГ : справочник : [в 2 т.] / [рук. проекта: Я. Л. Шрайберг ; отв. за вып.: Н. П. Павлова и др.] ; Гос. публ. науч.-техн. б-ка России. — 5-е изд., испр. и доп. — М.: Изд-во ГПНТБ России, 2001. — Т. 2. — С. 543. — 1000 экз. — ISBN 5-85638-019-3.

Ссылки

• [magazines.russ.ru/authors/r/arazumov Анатолий Разумов] в «Журнальном зале»

Отрывок, характеризующий Разумов, Анатолий Яковлевич

Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.