Рамадзини, Бернардино

Бернардино Рамадзини (итал. Bernardino Ramazzini; 3 ноября 1633, Карпи — 5 ноября 1714, Падуя) — итальянский врач.

Окончил университет в Парме со степенью доктора медицины и философии. С 1671 г. жил в Модене, в 1682 г. основал и возглавил кафедру медицины в Моденском университете. В этот период Рамадзини занимался преимущественно вопросами эпидемиологии, в том числе лечения малярии. С 1700 г. — профессор медицины в Падуанском университете.

Рамадзини считается родоначальником медицины профессиональных заболеваний, в основу которой легла его работа «О болезнях рабочих» (лат. De Morbis Artificum Diatriba; 1700) — обзор заболеваний рабочих 52 специальностей, вызываемых соприкосновением с химикатами, металлами, пылью и т.п. На протяжении XVIII века труд Рамадзини был переведён на основные европейские языки (в том числе Робертом Джеймсом на английский и Антуаном-Франсуа Фуркруа на французский).

В честь Рамадзини в 1982 г. учреждена Коллегия Рамадзини — всемирная организация медиков, занимающихся проблемами производственных заболеваний и болезней, вызванных состоянием окружающей среды. Коллегия Рамадзини вручает ежегодную медаль его имени за заслуги в соответствующей области медицины.

Ссылки

• [www.collegiumramazzini.org/ Collegium Ramazzini] — collegiumramazzini.org, официальный сайт «Коллегия Рамадзини».  (англ.)
• [sites.google.com/site/giulianofrancomail/bernardino-ramazzini-e-la-medicina-del-lavoro-1]. Presentations and publications on Ramazzini's famed work "De Morbis Artificum Diatriba"

Отрывок, характеризующий Рамадзини, Бернардино

Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.