Рассказы (фильм)
Поделись знанием:
К:Фильмы 2012 года
Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…
В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по десять человек с тысячи и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги, забирая кое кого под руку и разговаривая.
– Государь! Государь! – вдруг разнеслось по залам, и вся толпа бросилась к выходу.
По широкому ходу, между стеной дворян, государь прошел в залу. На всех лицах выражалось почтительное и испуганное любопытство. Пьер стоял довольно далеко и не мог вполне расслышать речи государя. Он понял только, по тому, что он слышал, что государь говорил об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на московское дворянство. Государю отвечал другой голос, сообщавший о только что состоявшемся постановлении дворянства.
– Господа! – сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно человеческий и тронутый голос государя, который говорил: – Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания. Благодарю вас от лица отечества. Господа, будем действовать – время всего дороже…
Государь замолчал, толпа стала тесниться вокруг него, и со всех сторон слышались восторженные восклицания.
– Да, всего дороже… царское слово, – рыдая, говорил сзади голос Ильи Андреича, ничего не слышавшего, но все понимавшего по своему.
Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:
– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!
Пьер не чувствовал в эту минуту уже ничего, кроме желания показать, что все ему нипочем и что он всем готов жертвовать. Как упрек ему представлялась его речь с конституционным направлением; он искал случая загладить это. Узнав, что граф Мамонов жертвует полк, Безухов тут же объявил графу Растопчину, что он отдает тысячу человек и их содержание.
Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.
Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
| Рассказы | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Владислав Лешкевич |
| Оператор |
Эдуард Мошкович |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
105 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Рассказы» — художественный фильм режиссёра Михаила Сегала, состоящий из четырёх разножанровых новелл из жизни современного российского общества, ставящих социальные, этические и культурные проблемы нашего времени: «Мир крепежа», «Круговое движение», «Энергетический кризис» и «Возгорится пламя». Новелла «Мир крепежа» в 2011 году получила главный приз в конкурсе «Кинотавр. Короткий метр».
Содержание
Сюжет
Рукопись молодого писателя попадает в литературное издательство и начинает загадочным образом влиять на членов редакции и всех тех, кто откроет её и прочитает хотя бы страницу. Истории, описанные в книге, начинают происходить в реальности с героями фильма. Фильм состоит из четырёх новелл — тех самых рассказов, которые были в рукописи — снятых в жанрах абсурдистской комедии, социальной сатиры, триллера и мелодрамы.
Мир крепежа
В ресторане проходит встреча будущих новобрачных с организатором свадьбы. Жених и невеста желают спланировать всю свою свадьбу до мельчайших подробностей. Вариант "как у всех" им не подходит.
Планирование свадебной церемонии перерастает в планирование всей последующей жизни, включая потенциальных любовников и жизненный финал.
Круговое движение
Заместитель главного редактора издательства «благодарит» автомастера за техосмотр. Автомастер платит за загранпаспорт авантюристу в ОВИРе. Работник ОВИРа устраивает свою дочь в университет. Ректор кладёт на операцию свою мать. Доктор решает вопросы в военкомате, а военком даёт взятку за квартиру в строящемся доме. Застройщик «решает» свои вопросы с губернатором, а тот в своё время попадает к Президенту, речь которого о возрастающей борьбе с коррупцией звучит в автомастерской, где заместитель главного редактора издательства «благодарит» автомастера за техосмотр.
Энергетический кризис
Сотрудники полиции прибегают к помощи Анны Петровны, библиотекаря городской библиотеки им. Пушкина. У них в разработке — дело о без вести пропавшей девочке. Анна Петровна осуществляет поиск своеобразным способом: декламирует стихи, которые выводят полицию на верный след.
Поиски продолжаются и во время начавшейся грозы. Заблудившаяся девочка, в попытке согреться, сжигает томик Пушкина в лесу. Анна Петровна теряет свои способности, силы и истлевает вместе с книгой поэта.
Возгорится пламя
Главный редактор издательства влюбляется в молодую симпатичную девушку. На первый взгляд, у них очень много общего. Им хорошо вместе, у них страстный секс. При этом Макс обнаруживает огромный провал в образовании своей новой знакомой. Началось всё с её незнания слов "гандбол" и "ГубЧК", а далее шаг за шагом открываются пробелы девушки в зоологии, истории и прочем. Макс становится в этом отношении всё более требовательным. Он начинает дальше выяснять уровень её познаний в различных отраслях. С каждым новым пробелом в знаниях девушки ему становится всё более скучно, и в один прекрасный момент он её бросает ради своей сверстницы, которая привезла из алтайского отпуска фотографии с ледорубом, с которым можно «идти хоть на Троцкого».
В ролях
- Владислав Лешкевич — писатель
«Мир крепежа»
- Андрей Мерзликин — организатор
- Дарья Носик — Оля (невеста)
- Андрей Петров — Митя (жених)
- Ольга Порублева — официантка
- Алексей Смирнов — баянист
- Полина Касьянова — певица
- Ксения Чеснокова — Лена
- Екатерина Ястребова — Лена
- Денис Коржов — мужчина 1
- Александр Глушко — мужчина 2
- Дмитрий Агневский — мужчина 3
- Александр Таттари — мужчина, хороший в сексе
«Круговое движение»
- Игорь Угольников — Президент России
- Сергей Фетисов — губернатор
- Василий Мичков — зам. редактора
- Николай Прилуцкий — автомастер
- Максим Громов — авантюрист в ОВИРе
- Геннадий Чуриков — мужчина в ОВИРе
- Анатолий Голуб — офицер в ОВИРе
- Диана Рыжкова — дочь офицера
- Виктор Манаев — ректор
- Павел Ремнёв — главврач
- Вячеслав Шакалидо — начальник военкомата
- Артур Федорович — застройщик
«Энергетический кризис»
- Тамара Миронова — Анна Петровна
- Виктор Молчан — майор
- Роман Дервоед — лейтенант
- Анатолий Длусский — мэр
- Сергей Ефремов — помощник мэра
- Каролина Пахомова — девочка
«Возгорится пламя»
- Константин Юшкевич — Макс
- Любовь Новикова — девушка
- Елена Нестерова — Ира (коллега Макса)
- Глеб Орлов — Ленин
Творческая группа
- Автор сценария — Михаил Сегал
- Режиссёр — Михаил Сегал
- Композитор — Анджей Петрас
- Оператор — Эдуард Мошкович
- Художник-постановщик — Виталий Труханенко
- Продюсеры:
- Анастасия Кавуновская
- Андрей Кретов
Награды и номинации
- 2012 — XXIII Открытый Российский Кинофестиваль «Кинотавр», приз им. Г. Горина «За лучший сценарий» и Диплом Гильдии Киноведов и Кинокритиков РФ
- 2012 — Монреальский кинофестиваль, внеконкурсный показ в программе Focus On World Cinema
- 2012 — Х Московский фестиваль отечественного кино «Московская премьера» — приз журнала «Кинопроцесс»
- 2012 — Открытый Российский Кинофестиваль «Амурская осень» — специальный приз жюри
- 2012 — Международный кинофестиваль «Меридианы Тихого» — приз зрительских симпатий
- 2012 — Всероссийский кинофестиваль «Виват, кино России!» — Гран-при
- 2012 — Лондонский кинофестиваль, участие в программе фестиваля
- 2012 — Номинация на национальную премию кинокритики и кинопрессы «Белый слон» за лучший фильм и премия кинокритики и кинопрессы «Белый слон» за лучшую музыку — Анджею Петрасу[1]
- 2012 — Фестиваль Русского Кино в Испании (Марбелья) — премия за Лучший фильм и Приз зрительских симпатий
- 2013 — Номинация на национальную кинематографическую премию «Ника» — «Лучшая сценарная работа»[2]
- 2013 — Премия в области сатиры и юмора «Золотой Джокер» — победитель в номинации «Кино»[3]
- 2013 — Приз за лучшую режиссуру, [www.jdiff.com/index.php/news/article/winners_at_the_2013_jameson_dublin_international_film_festival Jameson Dublin Film Festival]
- 2013 — Главный приз кинофестиваля и приз Лучшая актерская работа (Сергею Фетисову) на кинофестивале «Провинциальная Россия» в Ейске[4]
Технические данные
• Производство: RUmedia
• Художественный фильм, полнометражный, цветной
Премьера
- Премьера в России — ноябрь 2012 года[5].
Отзывы
Василий Степанов: Это абсолютно авторский фильм, который сделан автором, который работает по законам, предложенным автором. Это не продюсерское кино, как мне кажется. И то, что он при этом попадает в аудиторию, — это очень важно. По реакции зала понятно, что этот фильм попадает в неё и говорит с ней сегодня, с неким большинством[6].
Борис Нелепо, кинокритик: Дело в том, что я вообще не увидел здесь признаков кино, я буду в дальнейшем называть «Рассказы» аудиовизуальным произведением. И, по-моему, это очень симптоматичное аудиовизуальное произведение эпохи Веб 2.0. Поэтому, на мой взгляд, у него нет автора. И, собственно, из-за того, что нет фильма и нет автора, мне кажется, что и обсуждать нечего[6].
Журнал «Профиль»: «Рассказы» — это наши неожиданные будни, снятые в духе «Нашей Russia»: про мимолетную любовь и жестокую карьеру, неистребимую коррупцию, экстрасенсов и политику, про цинизм и про то, что деньги не пахнут, ну и вообще про наше такое удивительное государство[7].
Напишите отзыв о статье "Рассказы (фильм)"
Примечания
- ↑ [www.vppress.ru/stories/Chetyre-slona-ushli-Faustu-15719 Четыре слона ушли «Фаусту»]. Вечерний Петербург (21 декабря 2012). Проверено 21 декабря 2012. [www.webcitation.org/6DEQItWgK Архивировано из первоисточника 27 декабря 2012].
- ↑ [www.kino-nika.com/news/304--lr-2012-.html Итоги пресс-конференции]
- ↑ [www.maximonline.ru/promo-i-konkursy/_article/zolotoj-dzhoker-raskryvaet-karty/ Итоги премии «Золотой Джокер»]. [www.webcitation.org/6FfEmB3F6 Архивировано из первоисточника 6 апреля 2013].
- ↑ [www.kp.ru/daily/26103/2999192/ В Ейске закрылся кинофестиваль «Провинциальная Россия»]. Комсомольская правда (4 июля 2013). Проверено 3 июля 2013. [www.webcitation.org/6HyTlxI02 Архивировано из первоисточника 9 июля 2013].
- ↑ [www.wdsspr.ru/soon/00178/ Рассказы]. Впереди. WDSSPR. Проверено 24 июля 2014.
- ↑ 1 2 [www.seance.ru/blog/kinotavr-2012-segal Кинотавр-2012. Пять вечеров: Михаил Сегал] // Сеанс. — 6 июня 2012.
- ↑ [www.profile.ru/article/rasskazy-pro-nashu-russia-73112 "Рассказы" про нашу Russia]. Журнал Профиль. Проверено 26 января 2013. [www.webcitation.org/6EA2ptwUb Архивировано из первоисточника 3 февраля 2013].
Ссылки
- [www.kino-teatr.ru/kino/movie/ros/95978/annot/ О проекте на портале kino-teatr.ru]
- [lenta.ru/news2/2011/09/05/rasskazy/ Новая ироничная комедия о драматичной жизни]
- [kinobizon.ru/2012/06/06/rasskazy-perspektivy/ Дайджест отзывов о фильме на kinobizon.ru]
| ||||||
Отрывок, характеризующий Рассказы (фильм)
– Вот так, так! Это так!Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…
В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по десять человек с тысячи и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги, забирая кое кого под руку и разговаривая.
– Государь! Государь! – вдруг разнеслось по залам, и вся толпа бросилась к выходу.
По широкому ходу, между стеной дворян, государь прошел в залу. На всех лицах выражалось почтительное и испуганное любопытство. Пьер стоял довольно далеко и не мог вполне расслышать речи государя. Он понял только, по тому, что он слышал, что государь говорил об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на московское дворянство. Государю отвечал другой голос, сообщавший о только что состоявшемся постановлении дворянства.
– Господа! – сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно человеческий и тронутый голос государя, который говорил: – Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания. Благодарю вас от лица отечества. Господа, будем действовать – время всего дороже…
Государь замолчал, толпа стала тесниться вокруг него, и со всех сторон слышались восторженные восклицания.
– Да, всего дороже… царское слово, – рыдая, говорил сзади голос Ильи Андреича, ничего не слышавшего, но все понимавшего по своему.
Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:
– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!
Пьер не чувствовал в эту минуту уже ничего, кроме желания показать, что все ему нипочем и что он всем готов жертвовать. Как упрек ему представлялась его речь с конституционным направлением; он искал случая загладить это. Узнав, что граф Мамонов жертвует полк, Безухов тут же объявил графу Растопчину, что он отдает тысячу человек и их содержание.
Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.
Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
