Ремизов, Николай Владимирович

Николай Владимирович Ремизов
Никола́й Влади́мирович Ре́мизов-Васи́льев
Н. В. Ремизов. Портрет работы И. Репина (1917)
Дата рождения:	1887(1887)
Дата смерти:	1975(1975)
Подданство:	Российская империя Российская империя
Гражданство:	США США

Никола́й Влади́мирович Ре́мизов (1887—1975) (псевдоним Ре-Ми, настоящая фамилия Ремизов-Васильев) — график, живописец, художник театра.

Биография

В 1908—1917 проходит учёбу в Императорской Санкт-Петербургской Академии художеств. С 1908 по 1918 годы — ведущий художник-карикатурист журналов «Сатирикон» и «Новый Сатирикон», автор сатирических рисунков на политические и бытовые темы, шаржей на деятелей российской культуры и искусства. Один из совладельцев «Нового Сатирикона» (наряду с Аверченко и художником Алексеем Радаковым). В 1917 году иллюстрировал сказку Чуковского «Крокодил», в которой впервые изобразил автора как персонажа произведения (эту традицию затем подхватят мультипликаторы). Фигурирует в книге «Экспедиция сатириконцев в Западную Европу» под именем Мифасов, в повести Аверченко «Подходцев и двое других» — под именем Громов. После 1918 года несколько раз упоминался в произведениях Аркадия Аверченко, в частности, в рассказе "Моя старая шкатулка" из сборника "Нечистая сила".

С 1918 в эмиграции, с 1920 живёт в Париже, работая в ателье художественной рекламы «Лубок», сотрудничал с театром Н. Ф. Балиева «Летучая мышь», с 1922 в США, с 1939 художник-постановщик в Голливуде.

Фильмография

Художник-постановщик

• «О мышах и людях»
• "Соблазненный" (фильм, 1947)"

Ссылки

• [www.imdb.com/name/nm0718967/ Фильмография на Internet Movie Database]

Отрывок, характеризующий Ремизов, Николай Владимирович

Когда Борис и Анна Павловна вернулись к общему кружку, разговором в нем завладел князь Ипполит.
Он, выдвинувшись вперед на кресле, сказал: Le Roi de Prusse! [Прусский король!] и сказав это, засмеялся. Все обратились к нему: Le Roi de Prusse? – спросил Ипполит, опять засмеялся и опять спокойно и серьезно уселся в глубине своего кресла. Анна Павловна подождала его немного, но так как Ипполит решительно, казалось, не хотел больше говорить, она начала речь о том, как безбожный Бонапарт похитил в Потсдаме шпагу Фридриха Великого.
– C'est l'epee de Frederic le Grand, que je… [Это шпага Фридриха Великого, которую я…] – начала было она, но Ипполит перебил ее словами:
– Le Roi de Prusse… – и опять, как только к нему обратились, извинился и замолчал. Анна Павловна поморщилась. MorteMariet, приятель Ипполита, решительно обратился к нему:
– Voyons a qui en avez vous avec votre Roi de Prusse? [Ну так что ж о прусском короле?]
Ипполит засмеялся, как будто ему стыдно было своего смеха.
– Non, ce n'est rien, je voulais dire seulement… [Нет, ничего, я только хотел сказать…] (Он намерен был повторить шутку, которую он слышал в Вене, и которую он целый вечер собирался поместить.) Je voulais dire seulement, que nous avons tort de faire la guerre рour le roi de Prusse. [Я только хотел сказать, что мы напрасно воюем pour le roi de Prusse . (Непереводимая игра слов, имеющая значение: «по пустякам».)]
Борис осторожно улыбнулся так, что его улыбка могла быть отнесена к насмешке или к одобрению шутки, смотря по тому, как она будет принята. Все засмеялись.
– Il est tres mauvais, votre jeu de mot, tres spirituel, mais injuste, – грозя сморщенным пальчиком, сказала Анна Павловна. – Nous ne faisons pas la guerre pour le Roi de Prusse, mais pour les bons principes. Ah, le mechant, ce prince Hippolytel [Ваша игра слов не хороша, очень умна, но несправедлива; мы не воюем pour le roi de Prusse (т. e. по пустякам), а за добрые начала. Ах, какой он злой, этот князь Ипполит!] – сказала она.
Разговор не утихал целый вечер, обращаясь преимущественно около политических новостей. В конце вечера он особенно оживился, когда дело зашло о наградах, пожалованных государем.
– Ведь получил же в прошлом году NN табакерку с портретом, – говорил l'homme a l'esprit profond, [человек глубокого ума,] – почему же SS не может получить той же награды?
– Je vous demande pardon, une tabatiere avec le portrait de l'Empereur est une recompense, mais point une distinction, – сказал дипломат, un cadeau plutot. [Извините, табакерка с портретом Императора есть награда, а не отличие; скорее подарок.]
– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]