Фатума Роба

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Роба, Фатума»)
Перейти к: навигация, поиск
Это — имя персоны из Эфиопии; здесь «Фатума» — личное имя, а «Роба» — отчество, а не фамилия.
Фатума Роба
Общая информация
Оригинальное имя

Fatuma Roba

Дата и место рождения

18 декабря 1973(1973-12-18) (50 лет)
Аддис-Абеба, Эфиопия

Гражданство

Эфиопия Эфиопия

Рост

165 см

Вес

60 кг

Личные рекорды
Международные медали
Лёгкая атлетика
Олимпийские игры
Золото Атланта 1996 Марафон

Фатума Роба (англ. Fatuma Roba; род. 18 декабря 1973 года) — эфиопская легкоатлетка, олимпийская чемпионка 1996 года в марафоне (единственная представительница Африки, побеждавшая в марафоне на Олимпийских играх).

Бронзовый призёр чемпионата Африки 1993 года на дистанции 10000 метров. Трижды подряд (1997, 1998 и 1998) побеждала на Бостонском марафоне. В 2004 году стала победительницей Наганского марафона.

Личные рекорды:



Достижения

Напишите отзыв о статье "Фатума Роба"

Ссылки

  • [www.iaaf.org/athletes/biographies/letter=0/athcode=70406/index.html Справка IAAF]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Фатума Роба


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».