Савченко, Сергей Викторович

Сергей Савченко
Общая информация
Полное имя	Сергей Викторович Савченко
Родился	10 августа 1966(1966-08-10) Ямполь, Винницкая область, СССР
Умер	3 июля 2010(2010-07-03) (43 года) Кишинёв, Молдавия
Гражданство	СССР Молдавия
Позиция	полузащитник
Карьера
Клубная карьера*
1983—1984	Нистру (Кишинёв)	40 (5)
1985—1987	ЦСКА (Москва)	93 (9)
1988	Заря (Бельцы)	9 (3)
1988	Нистру (Кишинёв)	9 (3)
1989	Таврия	3 (0)
1989	Торпедо (Запорожье)	33 (2)
1990	Нистру (Кишинёв)	33 (8)
1991	Тилигул	17 (1)
1991	Спомош (Канчуг)	? (?)
1992	Конструкторул	15 (3)
1992	КСС Амоком	6 (1)
1992	Торпедо (Запорожье)	6 (1)
1993	Олимпия (Сату-Маре)	? (?)
1993	Спортул студенцеск	1 (0)
1994	Сатурн (Раменское)	17 (3)
1994—1995	Нистру (Атаки)	5 (2)
1995	МХМ-93	9 (1)
1996	Сперанца	7 (1)
1997	Нистру (Атаки)	3 (0)
1997	Конструкторул	4 (1)
1997	Зимбру	4 (0)
Национальная сборная**
?	СССР (юн.)	? (?)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Сергей Викторович Савченко (10 августа 1966, Ямполь, Винницкая область — 3 июля 2010, Кишинёв, Молдавия) — советский и молдавский футболист, полузащитник. Мастер спорта. Победитель первой и второй лиг СССР. Наиболее известен по выступлениям за московский ЦСКА в составе которого провёл в общей сложности сто матчей и забил десять голов.

Биография

В профессиональном футболе дебютировал в 18-летнем возрасте в составе кишинёвского клуба «Нистру», в котором провёл следующие два года.

В 1985 году перешёл в московский ЦСКА, выступавший в то время в первой лиге и сразу же стал одним из ключевых футболистов. В 1986 году вместе с армейцами занял первое место в лиги. В 1987 году армейцы заняли предпоследнее, пятнадцатое, место в чемпионате и покинули высшую лигу.

В 1988 году Сергей играл в молдавских командах «Заря» и «Нистру», вместе с последним клубом Савченко стал победителем второй лиги СССР.

В 1989 году играл за украинские клубы «Таврия» и «Торпедо».

В 1990 и 1991 играл в командах «Зимбру» и «Тилигул». Осенью 1991 уехал в Польшу, где провел некоторое время в клубе 4-й лиги «Спомош» из Канчуга.

В 1992 начал выступления в независимом чемпионате Молдавии. Сезон 1992 играл в «Конструкторуле» из Кишинева, а в начале сезона 1992/93 — в КСС Амоком. С октября по ноябрь 1992 выступал за Торпедо (Запорожье). В межсезонье перебрался в Румынию, где провел 2-ю половину сезона 1992/93 в клубе 2-й лиги "Олимпия" (Сату-Маре).

В 1994 году, транзитом через Молдавию, приехал в Россию. Проведя вторую часть сезона в раменском «Сатурне», уехал обратно в Молдавию.

За разные клубы Молдавии играл до 1998 года.

В последние годы жизни работал в Федерации футбола Молдавии, в Ассоциации пляжного футбола Молдовы. Неоднократно участвовал в матчах ветеранов.

Умер в ночь на 3 июля 2010 года, выпав с девятого этажа. Полиция считает, что это было самоубийство.

Достижения

Личные

• Мастер спорта с 1984 года.

Командные

• Победитель Первой лиги СССР: 1986.
• Победитель Второй лиги СССР: 1988.

Ссылки

• [www.ffu.org.ua/ukr/tournaments/prof/26206 Статистика на сайте Федерации футбола Украины] (укр.)
• [footballfacts.ru/players/26399 Профиль на сайте FootballFacts.ru]

Отрывок, характеризующий Савченко, Сергей Викторович

– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…