Сестричка Бетти
| Сестричка Бетти | |
| Nurse Betty | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Стив Голин |
| Автор сценария |
Джон С. Ричардс |
| В главных ролях | |
| Оператор |
Жан-Ив Эскофье |
| Композитор |
Рольф Кент |
| Кинокомпания |
Gramercy Pictures, |
| Длительность |
105 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Сестричка Бетти» (англ. Nurse Betty) — художественный фильм американского режиссёра Нила Лабута, снятый по сценарию Джеймса Флемберга и Джона Си Ричардса в 2000 году.
Содержание
Сюжет
В одной из закусочных небольшого города в Канзасе работает добрая и отзывчивая официантка Бетти Сайзмур. Несчастливая в браке, она находит некоторое успокоение в ежедневном просмотре полюбившегося сериала. Её муж — торговец подержанными автомобилями, жадный и эгоистичный делец, посчитал себя в состоянии обмануть неких торговцев наркотиками. В его руки попали пакеты с заготовленным товаром, которые он спрятал в багажнике выставленного на продажу автомобиля.
Далёкая от неблаговидных дел своего мужа, Бетти становится невольной свидетельницей его убийства парочкой специально приехавших киллеров. Под страхом пытки, Дэл перед смертью успел рассказать о месте, где спрятаны наркотики. Потрясённой Бетти удалось незамеченной выскользнуть из дома, но от происшедшего у неё помутился рассудок. Ей грезится, что она медсестра у которой есть возлюбленный по имени Дэвид — врач-кардиолог, персонаж любимого сериала.
Беглянку разыскивают с переменным успехом преступники, узнавшие из газет о неожиданном свидетеле, а также шериф со своим спутником — журналистом местной газеты. С помощью своей новой подруги, Бетти встречается с актёром Джорджем Маккордом, исполнителем роли Дэвида. Тот принимает Бетти за очередную фанатку. После последовавшей беседы, поражённый искренностью её чувств, он пригласил Бетти на съёмочную площадку, заранее уговорив продюсера ленты ввести новый персонаж и доверить ему право быть постановщиком очередной серии.
В ролях
- Рене Зеллвегер — Бетти Сайзмур
- Морган Фримен — Чарли
- Крис Рок — Уэсли
- Грег Киннер — Джордж Маккорд
- Аарон Экхарт — Дэл Сайзмур
- Прюитт Тэйлор Винс — Элдон Баллард
- Тиа Тексада — Роза Эрнандес
- Эллисон Дженни — Лайла Брэнч
- Гарриэт Сэнсом Гаррис — Эллен
- Криспин Гловер — Рой Остери
- Элизабет Митчелл — Хлоя Дженсен
- Кэтлин Вилхойт — Сью Энн Роджерс
- Шейла Келли — Джойс
Призы и награды
- Фильм получил ряд престижных наград и номинаций, включая «Золотой глобус» за лучшую женскую роль (Рене Зеллвегер) и Приз за лучший сценарий Каннского кинофестиваля 2000 года (Джеймс Флемберг и Джон Си Ричардс).
Напишите отзыв о статье "Сестричка Бетти"
Ссылки
- «Сестричка Бетти» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- Рецензии
- Roger Ebert. [www.rogerebert.com/reviews/nurse-betty-2000 Nurse Betty] (англ.). rogerebert.com (September 8, 2000). Проверено 12 июня 2015.
- [www.nytimes.com/2000/09/08/arts/08BETT.html 'Nurse Betty': Fragile: Handle With Dreams] (англ.). New York Times (September 8, 2000). Проверено 12 июня 2015.
- Peter Travers. [www.rollingstone.com/movies/reviews/nurse-betty-20000908 Nurse Betty] (англ.). Rolling Stone (September 8, 2000). Проверено 12 июня 2015.
| ||||||
Отрывок, характеризующий Сестричка Бетти
Русские войска, отступив от Бородина, стояли у Филей. Ермолов, ездивший для осмотра позиции, подъехал к фельдмаршалу.– Драться на этой позиции нет возможности, – сказал он. Кутузов удивленно посмотрел на него и заставил его повторить сказанные слова. Когда он проговорил, Кутузов протянул ему руку.
– Дай ка руку, – сказал он, и, повернув ее так, чтобы ощупать его пульс, он сказал: – Ты нездоров, голубчик. Подумай, что ты говоришь.
Кутузов на Поклонной горе, в шести верстах от Дорогомиловской заставы, вышел из экипажа и сел на лавку на краю дороги. Огромная толпа генералов собралась вокруг него. Граф Растопчин, приехав из Москвы, присоединился к ним. Все это блестящее общество, разбившись на несколько кружков, говорило между собой о выгодах и невыгодах позиции, о положении войск, о предполагаемых планах, о состоянии Москвы, вообще о вопросах военных. Все чувствовали, что хотя и не были призваны на то, что хотя это не было так названо, но что это был военный совет. Разговоры все держались в области общих вопросов. Ежели кто и сообщал или узнавал личные новости, то про это говорилось шепотом, и тотчас переходили опять к общим вопросам: ни шуток, ни смеха, ни улыбок даже не было заметно между всеми этими людьми. Все, очевидно, с усилием, старались держаться на высота положения. И все группы, разговаривая между собой, старались держаться в близости главнокомандующего (лавка которого составляла центр в этих кружках) и говорили так, чтобы он мог их слышать. Главнокомандующий слушал и иногда переспрашивал то, что говорили вокруг него, но сам не вступал в разговор и не выражал никакого мнения. Большей частью, послушав разговор какого нибудь кружка, он с видом разочарования, – как будто совсем не о том они говорили, что он желал знать, – отворачивался. Одни говорили о выбранной позиции, критикуя не столько самую позицию, сколько умственные способности тех, которые ее выбрали; другие доказывали, что ошибка была сделана прежде, что надо было принять сраженье еще третьего дня; третьи говорили о битве при Саламанке, про которую рассказывал только что приехавший француз Кросар в испанском мундире. (Француз этот вместе с одним из немецких принцев, служивших в русской армии, разбирал осаду Сарагоссы, предвидя возможность так же защищать Москву.) В четвертом кружке граф Растопчин говорил о том, что он с московской дружиной готов погибнуть под стенами столицы, но что все таки он не может не сожалеть о той неизвестности, в которой он был оставлен, и что, ежели бы он это знал прежде, было бы другое… Пятые, выказывая глубину своих стратегических соображений, говорили о том направлении, которое должны будут принять войска. Шестые говорили совершенную бессмыслицу. Лицо Кутузова становилось все озабоченнее и печальнее. Из всех разговоров этих Кутузов видел одно: защищать Москву не было никакой физической возможности в полном значении этих слов, то есть до такой степени не было возможности, что ежели бы какой нибудь безумный главнокомандующий отдал приказ о даче сражения, то произошла бы путаница и сражения все таки бы не было; не было бы потому, что все высшие начальники не только признавали эту позицию невозможной, но в разговорах своих обсуждали только то, что произойдет после несомненного оставления этой позиции. Как же могли начальники вести свои войска на поле сражения, которое они считали невозможным? Низшие начальники, даже солдаты (которые тоже рассуждают), также признавали позицию невозможной и потому не могли идти драться с уверенностью поражения. Ежели Бенигсен настаивал на защите этой позиции и другие еще обсуждали ее, то вопрос этот уже не имел значения сам по себе, а имел значение только как предлог для спора и интриги. Это понимал Кутузов.
