Суинберн (остров)
Поделись знанием:
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.
От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
| Остров Суинберн англ. Swinburne Island | |
 | |
| Остров Хоффмана (слева) и Суинборн (справа), вид с Саут Бич, Статен-Айленд | |
| 40°33′57″ с. ш. 74°03′01″ з. д. / 40.565948° с. ш. 74.050308° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.565948&mlon=-74.050308&zoom=13 (O)] (Я)Координаты: 40°33′57″ с. ш. 74°03′01″ з. д. / 40.565948° с. ш. 74.050308° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.565948&mlon=-74.050308&zoom=13 (O)] (Я) | |
| Акватория | Атлантический океан |
| Страна |  США |
| Регион | Нью-Йорк |
| Район | Статен-Айленд |
| Площадь | 0,015 км² |
| Население (2012 год) | 0 чел. |
Остров Суинберн (англ. Swinburne Island) — это меньший из двух искусственных островов, расположенный в Нижнем Нью-Йоркском заливе к востоку от Саут-Бич, Статен-Айленд.
История
Остров был создан в 1860 году. Вместе с островом Хоффмана использовался для содержания на карантине иммигрантов, направляющихся в Соединённые Штаты Америки. В 1910—1911 годах остров использовали для карантина во время последней эпидемии холеры в США. Суинберн расположен примерно в полутора километрах от острова Хоффмана и на нем находился крематорий. Изначально остров назывался Дикс-Айленд, но был переименован в честь доктора Джона Суинберна (1820—1899), служившего военным врачом (хирургом) во время Гражданской войны в США. С началом Второй мировой войны торговый флот США использовал оба острова в качестве тренировочной базы, открытой в 1938 году. Арочные ангары, построенные в то время, целы до сих пор. В настоящее время остров находится в подчинении Службы национальных парков США.
Напишите отзыв о статье "Суинберн (остров)"
Ссылки
- [maps.google.com/maps?f=q&source=s_q&hl=en&geocode=&q=Swinburne+Island,+New+York,+NY&aq=0&sll=40.579028,-74.053849&sspn=0.000838,0.002064&vpsrc=6&ie=UTF8&hq=&hnear=Swinburne+Island&ll=40.565872,-74.050058&spn=0.000838,0.002064&t=h&z=20 Вид со спутника]
- [freepages.genealogy.rootsweb.ancestry.com/~quarantine/history4C.htm#swinburne01 «Преграды против невидимых недругов» — заметки Фрэнка Уайта в «Ежемесячнике Фрэнка Лесли», 1892 г.]
- [freepages.genealogy.rootsweb.ancestry.com/~quarantine/history2.htm «Карантин в Нью-Йорке» — из еженедельника «Журнал Цивилизации», 6-го сентября 1879 г.]
- [freepages.genealogy.rootsweb.ancestry.com/~quarantine/nyslaw01.htm#section88 Особые законы штата Нью-Йорк, действующие на острове Суинберн]
Отрывок, характеризующий Суинберн (остров)
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.
От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
