Суровец

Суровец (Сурог, Суровен) — богатырь, имя которого А. Н. Веселовский выводит от Сурожа. Под последним названием известен был в старину Судак. У нас долго был в ходу термин «гость суражанин» в значении купца, торгующего преимущественно шелковыми товарами. (Сурожане — старинное название, русских (московских) купцов («гостей»), которые вели торговлю с крымским городом Сурожем и составляли особый сурожский ряд, впоследствии видоизмененный в суровский).

«Суровец» наших былин — не что иное, как языковой дублет к сурожанину; Суровец-суздалец — тавтология, вторая часть которой была искажена или подновлена по созвучию с Суздалем, более известным в северном нашем эпосе, чем Сурож. Чтобы проникнуть в богатырский эпос, «гость суроженин» должен был и сам стать богатырем, что лежало в действительных условиях средневековой торговли. Общая основа песен о Суровце сводится к тому, что молодой богатырь, выехавший на полеванье, встречается с татарскою ратью и побивает её. Если татары принадлежат подлиннику, а не заменили какого-нибудь иного, более древнего врага, и толкование Суровец — Сурожанин в географическом значении этого слова является верным, то легко указать и на историческую подкладку наших былин — на враждебные отношения татар именно к Сурожу в первой половине XIII в. (1223, 1239, 1253 гг.). Народная песня, по обычаю, извратила эти отношения в интересах народной славы: Суровец побеждает татарского царя, как и в прочих былинах татары всегда бывают разбиты и посрамлены. В противоположность мнению А. Н. Веселовского, В. Ф. Миллер отождествляет имя Суровца с именем богатыря Саура Сауровича или Ванидовича и придерживается того мнения, что Суровец попал в былины не в силу воспоминания о приезжих из Сурожа купцах, а путём обычного былинам искажения названий.

Ссылки

• Веселовский, «Богатыри Сурожцы» («Южно-русские былины», V);
• Миллер, «Былины о Сауре и сродные по содержанию» («Журнал Министерства народного просвещения», 1893, № 10);
• Василевский, «Русско-византийские отрывки».

Литература

• При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Суровец

Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.