Титаренко, Алексей Антонович

Алексей Антонович Титаренко Олексій Антонович Титаренко<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Второй секретарь ЦК Компартии Украины
22 октября 1982 — 12 декабря 1988
Секретарь ЦК Компартии Украины
18 марта 1966 — 22 октября 1982
Первый секретарь Запорожского обкома Компартии Украины
16 августа 1962 — 24 марта 1966
Предшественник:	Владимир Владимирович Скрябин
Преемник:	Михаил Николаевич Всеволожский
Рождение:	17 (30) марта 1915(1915-03-30) Мариуполь, Екатеринославская губерния, Российская империя
Смерть:	14 июля 1992(1992-07-14) (77 лет) Киев, Украина
Место погребения:	Байково кладбище
Партия:	КПСС
Награды:

Алексе́й Анто́нович Титаре́нко (укр. Олексій Антонович Титаренко; 1915—1992) — советский партийно-государственный деятель, второй секретарь ЦК Компартии Украины, член Политбюро ЦК КПУ, депутат Верховного Совета ССР 7—11-го созывов, Герой Социалистического Труда (1985).

Биография

Родился 17 (30) марта 1915 года в городе Мариуполе Екатеринославской губернии (ныне Донецкой области Украины). В 1937 году окончил прокатный факультет Ждановского металлургического института. С 1939 года работал на Мариупольском металлургическом заводе.

Член КПСС с 1940. После эвакуации завода в Нижний Тагил в 1941 году назначен начальником цеха. В 1946—1948 годах — начальник цеха, заместитель начальника отдела Мариупольского металлургического завода.

В 1952—1960 годах являлся первым секретарём Сталинского горкома Компартии Украины. В марте 1960 — августе 1962 года — второй секретарь Сталинского обкома Компартии Украины.

С 16 августа 1962 года по 24 марта 1966 года — первый секретарь Запорожского обкома КПУ (в январе 1963 — декабре 1964 — промышленного обкома).

С 18 марта 1966 по 22 октября 1982 года — секретарь ЦК Компартии Украины. В 1966—1988 годах был членом Политбюро ЦК КПУ.

С 22 октября 1982 по 12 декабря 1988 года — второй секретарь ЦК Компартии Украины.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 марта 1985 года за большие заслуги перед Коммунистической партией и Советским государством и в связи с семидесятилетием со дня рождения Титаренко Алексею Антоновичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

Кандидат в члены ЦК КПСС (1966—1971), член ЦК КПСС (1971—1989). Депутат Верховного Совета СССР 7—11-го созывов (1966—1989).

С декабря 1988 года был на пенсии. Жил в Киеве. Скончался 14 июля 1992 года на 78-м году жизни. Похоронен на Байковом кладбище.

Источники

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=15325 Титаренко, Алексей Антонович]. Сайт «Герои Страны».

• Твоя, Мариуполь, слава! / Биографический справочник. Составители: Н. Н. Рябченко, В. П. Джувага/ — Мариуполь: ОО Клуб путешественников, 2004. — 175 стр.: ил.

Отрывок, характеризующий Титаренко, Алексей Антонович

Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.

Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»