Уэйти, Стенд
| Стенд Уэйти | |
| Stand Watie | |
 Стенд Уэйти | |
| Прозвище |
Дегатага |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Место рождения |
Роум, штат Джорджия |
| Дата смерти |
9 сентября 1871 (64 года) |
| Место смерти | |
| Принадлежность | |
| Звание |
Бригадный генерал (КША) |
| Сражения/войны | |
Стенд Уэйти (англ. Stand Watie (Uwatie); 12 декабря 1806, Уткалога, территория чероки, ныне Кэлхун, штат Джорджия, США — 9 сентября 1871, Хани-Крик, Оклахома) (известен также как Стендхоуп Уэйти, Дегатага, Айзек С. Уэйти) — вождь индейцев чероки, бригадный генерал армии конфедератов во время Гражданской войны в США. Командовал индейской кавалерией, состоявшей в основном из племён чероки, маскоги и семинолов.
Уэйти последним из генералов Конфедерации сложил оружие перед федеральными войсками.
Содержание
Биография
Молодость
Уэйти родился в посёлке Уткалога (Oothcaloga) на территории народа чероки (ныне город Кэлхун, штат Джорджия). Его отцом был Увейти (Uwatie, на языке чероки «древний»), который крестился и принял имя Дэвид Увейти, и Сюзанна Риз (Susanna Reese) смешанного европейско-черокского происхождения. К 1827 г. Дэвид Увейти стал богатым рабовладельцем-плантатором. Стенд Увейти при крещении получил имя Айзек Увейти (Isaac Oowatie), однако вместо христианского имени он предпочитал имя Стенд — буквальный перевод своего черокского имени Такертокер (букв. «стой крепко», англ. «Stand Firm»). Позднее он сократил написание своей фамилии и стал Уэйти (Watie) вместо Увейти (Uwatie).
Стенд Уэйти научился читать и писать по-английски в моравской миссионерской школе в г. Спринплейс, штат Джорджия, и в то же время писал статьи для черокской газеты Cherokee Phoenix, где он участвовал в полемике против законов штата Джорджия, направленных против индейцев. Позднее, когда на землях чероки было обнаружено золото, туда хлынули тысячи белых поселенцев, которые стали самовольно захватывать индейские земли. Несмотря на то, что права индейцев защищали федеральные договоры, в 1832 г. правительство штата конфисковало большинство индейских земель, а милиция штата закрыла газету Cherokee Phoenix.
Братья Уэйти поддержали переселение индейцев на Индейскую территорию (ныне штат Оклахома) и входили в Партию Риджа, которая, не будучи легитимным правительством племени, подписала Договор Новой Экоты (en:Treaty of New Echota). Партия главного вождя Джона Росса, выступавшего против переселения, и большинство чероки не признавали законность этого договора. Уэйти, его семья и немногие другие чероки мигрировали на запад вместе со своими рабами; те же, кто остался в Джорджии, были насильственно переселены американским правительством в период до 1838 г. Депортация из-за непродуманных действий армии США (руководил «операцией» генерал Уилфрид Скотт) и суровости условий получила название «Дорога слёз», тысячи умерли по дороге и в лагерях. Предполагается, что партия Росса организовала убийство братьев Уэйти и семьи Ридж за предательство, лишь Стенд Уэйти сумел спастись.
Будучи рабовладельцем, Уэйти стал успешным плантатором в Спавино-Крик (Spavinaw Creek) на Индейской территории. Он служил в Совете племени чероки в 1845—1861, некоторое время был его спикером.
Участие в Гражданской войне в США
Уэйти был одним из двух индейцев, дослужившихся до генеральского звания в годы Гражданской войны в США — вторым был Эли Паркер из племени сенека, сражавшийся на стороне США[1]. Примечательно, что ненавистный черокам генерал Уилфрид Скотт, сам будучи южанином, сделался федералом[2]. После того, как вождь Джон Росс и совет племени решили поддержать Конфедеративные штаты Америки, Уэйти организовал кавалерийский полк (1st Cherokee Mounted Rifles). В октябре 1861 г. ему было присвоено звание полковника[3]. Хотя он сражался против федеральных войск, он также участвовал в военных действиях между фракциями племени чероки, а также против маскоги, семинолов и других индейцев, поддержавших федеральное правительство США. Уэйти сыграл важную роль в битве у Пи-Ридж в штате Арканзас 6-8 марта 1862 г., в которой победили федералы. Войска Уэйти захватили артиллерийские позиции федералов и прикрывали отступление конфедератов с поля боя.
После того, как племя чероки распалось на фракции, занимавшие различные позиции по поводу поддержки той или иной стороны в войне, Уэйти продолжал возглавлять остатки своей кавалерии. Генерал Сэмюэл Белл Мэкси присвоил ему звание бригадного генерала и поручил ему командование 1-й индейской бригадой, состоявшей из двух полков и трёх индейских батальонов — чероки, семинолов и осаге. Эти войска расположились к югу от Канадской Реки и периодически переходили её, совершая рейды на федеральную территорию. Бригада Уэйти участвовала в ряде сражений и столкновений на западе Конфедерации. Она участвовала в битве при Кэбин-Крик в сентябре 1864 г. — крупнейшей победе Конфедерации, когда Уэйти и генерал Ричард Монтгомери Гано совершили рейд, захватили федеральный поезд с грузом стоимостью примерно в 1 миллион долларов.[4]
23 июня 1865 г., после Битвы у Доуксвилля, Уэйти подписал соглашение о прекращении огня с федеральными войсками, став, таким образом, последним генералом-конфедератом, сложившим оружие в Гражданской войне.
Вождь племени
В 1863 г. после того, как Джон Росс бежал с территории чероки в Вашингтон, Стенд Уэйти был избран верховным вождём чероки.
Напишите отзыв о статье "Уэйти, Стенд"
Примечания
- ↑ W. David Baird et. al. [www.nativeamericans.com/CivilWar.htm "We are all Americans", Native Americans in the Civil War]. Native Americans.com (5 января 2009). Проверено 5 января 2009.
- ↑
— пишет Михаил Девлеткамов (газета «Достоинство», № 14 / 2001 г.).
Хотя чероков с Востока на Запад "выдавливали" южане - будь то президент Эндрю Джексон или генерал Вилфрид Скотт - не это было главным. Ибо Джексон - президент США (до Гражданской войны не доживший), а Вилфрид Скотт взял сторону янки. И в ответ основная масса чероки поддержала врагов своих врагов. 
- ↑ Franks, Kenny A. Encyclopedia of Oklahoma History and Culture. "Watie's Rifles." Retrieved December 22, 2012.[digital.library.okstate.edu/encyclopedia/entries/W/WA041.html]
- ↑ Knight, Wilfred (1988). Red Fox: Stand Watie’s Civil War Years, p.245-253. Arthur H. Clark Co., Glendale. ISBN 0-87062-179-3.
Ссылки
- [www.paulridenour.com/swatie.htm Stand Watie’s genealogy]
- [www.civilwarhome.com/watiebio.htm Stand Watie Biography]
- [www.mesoamerica.ru/indians/north/civilwar02.html А. Абакумов. «Малая Конфедерация»: Индейская территория в войне Севера и Юга]
Отрывок, характеризующий Уэйти, Стенд
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
