Федчук, Андрей Васильевич

Андрей Федчук
Общая информация
Полное имя:	укр. Андрій Васильович Федчук
Гражданство:	Украина
Дата рождения:	12 января 1980(1980-01-12)
Место рождения:	Коломыя, Украинская ССР
Дата смерти:	15 ноября 2009(2009-11-15) (29 лет)
Место смерти:	недалеко от Коломыи Коломыйский район,Ивано-Франковская область
Весовая категория:	Полутяжёлый вес (— 81 кг)
Медали Бокс (мужчины) Олимпийские игры Бронза Сидней-2000 до 81 кг Чемпионаты Европы Бронза Пула-2004 до 81 кг Правительственные награды

Андре́й Васи́льевич Федчу́к (укр. Андрій Васильович Федчук, 12 января 1980 — 15 ноября 2009) — украинский боксёр, бронзовый призёр Олимпийских игр 2000 года и чемпионата Европы 2004 года. Выступал в категории до 81 кг.

На Олимпиаде-2000 в Сиднее проиграл в полуфинале чеху Рудольфу Краю со счётом 7-11 и завоевал бронзу. Это была 1 из 5 наград украинских боксёров на той Олимпииаде.

6 октября 2000 года за достижение весомых спортивных результатов на XXVII летних Олимпийских играх в Сиднее был награждён орденом «За мужество» III ст.

15 ноября 2009 года погиб в ДТП недалеко от родной Коломыи.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/fe/andriy-fedchuk-1.html Андрей Федчук на Олимпийских играх]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Федчук, Андрей Васильевич

Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.