Фифи и цветочные малыши
Поделись знанием:
Но пока Николай перерабатывал в себе эти вопросы и все таки не дал себе ясного отчета в том, что так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.
Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.
Что же бы делали Соня, граф и графиня, как бы они смотрели на слабую, тающую Наташу, ничего не предпринимая, ежели бы не было этих пилюль по часам, питья тепленького, куриной котлетки и всех подробностей жизни, предписанных доктором, соблюдать которые составляло занятие и утешение для окружающих? Чем строже и сложнее были эти правила, тем утешительнее было для окружающих дело. Как бы переносил граф болезнь своей любимой дочери, ежели бы он не знал, что ему стоила тысячи рублей болезнь Наташи и что он не пожалеет еще тысяч, чтобы сделать ей пользу: ежели бы он не знал, что, ежели она не поправится, он не пожалеет еще тысяч и повезет ее за границу и там сделает консилиумы; ежели бы он не имел возможности рассказывать подробности о том, как Метивье и Феллер не поняли, а Фриз понял, и Мудров еще лучше определил болезнь? Что бы делала графиня, ежели бы она не могла иногда ссориться с больной Наташей за то, что она не вполне соблюдает предписаний доктора?
– Эдак никогда не выздоровеешь, – говорила она, за досадой забывая свое горе, – ежели ты не будешь слушаться доктора и не вовремя принимать лекарство! Ведь нельзя шутить этим, когда у тебя может сделаться пневмония, – говорила графиня, и в произношении этого непонятного не для нее одной слова, она уже находила большое утешение. Что бы делала Соня, ежели бы у ней не было радостного сознания того, что она не раздевалась три ночи первое время для того, чтобы быть наготове исполнять в точности все предписания доктора, и что она теперь не спит ночи, для того чтобы не пропустить часы, в которые надо давать маловредные пилюли из золотой коробочки? Даже самой Наташе, которая хотя и говорила, что никакие лекарства не вылечат ее и что все это глупости, – и ей было радостно видеть, что для нее делали так много пожертвований, что ей надо было в известные часы принимать лекарства, и даже ей радостно было то, что она, пренебрегая исполнением предписанного, могла показывать, что она не верит в лечение и не дорожит своей жизнью.
| Фифи и цветочные малыши | |
| Fifi and the Flowertots | |
 Фифи (слева) и Свинка Пеппа | |
| Жанр |
мультсериал |
|---|---|
| Создатель | |
| В ролях | |
| Страна | |
| Количество сезонов |
6 |
| Количество серий |
120 |
| Производство | |
| Хронометраж |
10 минут |
| Трансляция | |
| Телеканал |
|
| На экранах |
с 2 мая 2005 |
| Ссылки | |
| IMDb | |
Фифи и цветочные малыши (англ. Fifi and the Flowertots) — мультипликационный сериал производства Великобритании. Выпущен в 2005 году. Целевая аудитория — дети 2-8 лет.
Содержание
Сюжет
Мультфильм рассказывает об обитателях цветочного сада: незабудке Фифи, цветочных малышах Маковке, Рози, Виолетте и Крыжике, насекомых Жужике, Вебби, Оззи и Слик-Сляке.
Фифи – маленький цветок незабудки. Она живёт в волшебном саду вместе со своими друзьями – цветочными малышами. Одна из особенностей Фифи – забывчивость, которая служит предметом постоянных шуток друзей: «Фифи-Незабудка забыла!». Любимая поговорка Фифи – «Липучие лепестки»: так она говорит, пытаясь вспомнить что-то важное.
Сериал повествует о дружбе и взаимоотношениях среди цветов и насекомых, их умении делиться, уступать, принимать точку зрения другого, быть честным, добрым и так далее. Оса Оззи не умеет дружить и, как правило, демонстрирует худшие свои качества: жульничество, нетерпение, обжорство. Даже к своему другу, слизняку Слик-Сляку, Оззи относится свысока. Но зачастую Оззи сам становится жертвой собственного коварства.
Персонажи
Цветочные малыши:
- Тётушка Тули — хохотушка, тётя Фифи, напоминает тюльпан. Любит чайные вечеринки и посиделки с цветочными малышами. У неё питомец — червяк Грабби (Рубик), который настолько мал, что часто теряется. Живёт в домике напоминающем ананас.
- Фифи — незабудка, главная героиня. Самая весёлая из цветочных малышей. В начале каждой серии она говорит: «Привет! Я Фифи-Незабудка», а в конце: «Пока! Скоро мы снова увидимся!» Если она забывает значения слов, то восклицает: «Липучие лепестки!» и обращается к зрителям с просьбой отгадать то или иное слово. Когда вспоминает, друзья обычно потешаются над ней: «Фифи-Незабудка забыла!» Характер общительный. Любит готовить и ухаживать за растениями. Живёт в жёлтом домике-лейке.
- Маковка — мак, подруга Фифи. Дружелюбная, веселая хохотушка. Она любит проводить время со своим друзьями в саду. У Маковки есть небольшой магазинчик, похожий на тыкву, в котором она продает все, о чем только можно мечтать.
- Рози — подруга Фифи, примула. Чопорная, не любит беспорядок. Рози всегда хочет красиво выглядеть и очень расстраивается, если это ей не удается. Любит сама придумывать себе наряды. Пытается нарядить Фифи в красивое платье. Её фраза: «У меня не очень хороший день!»
- Виолетта — фиалка, подруга Фифи. Очень творческая, обожает рисовать. Застенчивая. Любит заботиться о Крыжике и ходить в гости к Фифи. Живёт с Рози в домике-кабачке.
- Крыжик — крыжовник, самый младший из цветочных малышей. Любит помогать Фифи и Жужжику в саду. Иногда бывает слишком шумным и непоседливым. Фифи присматривает за Крыжиком, чтобы Оззи и Слик-Сляк не обижали его своими розыгрышами.
Насекомые:
- Жужжик — пчела, лучший друг Фифи, часто навещает её и всегда готов прийти ей на помощь. Правда, зачастую это вносит в жизнь цветочных малышей некоторую сумятицу. Жужжик любит собирать и готовить мёд. Имеет аллергию на цветочную пыльцу.
- Оззи — оса. Устраивает неприятности цветочным малышам и насекомым. Пытается украсть предметы еды: пироги, чернику, шоколад… Живёт в красном домике-яблоке.
- Слик-Сляк — слизняк, единственный друг Оззи. Готов всегда помочь ему, однако своей медлительностью часто вызывает недовольство своего шефа. Влюблен в Рози и благодаря этому иногда совершает романтичные поступки. Живёт над домиком Оззи.
- Вебби - паучиха (паук ж.р.), подруга Фифи. Самая старшая и мудрая в цветочном саду. Цветочные малыши обращаются к ней за советом и помощью. Оззи и Слик-Сляк боятся, что попадут в её паутину. Живёт в домике-паутинке.
- Рубик – червяк, питомец тётушки Тули. Единственный из персонажей (не считая автомобильчика Мо), который не произносит ни слова. Общается междометиями.
- Мо (Мосик) — любимый и экологически чистый автомобильчик Фифи на органических удобрениях. Возит урожай и цветочных малышей в цветочном саду.
Серии
- Странная прогулка
- Снежная песня
- Грязнуля Скраф
- Фифи и долгоносик
- Крэнки скрипит
- Жужжик помогает
- Клей для паутинки
- Пожарная Лютик
- Жужжик и классные гонки
- Черничный сюрприз
- Идеальная картинка
- Вечеринка для Виолетты
- Все сделает Оззи
- Грязный шпионаж
- В поисках сокровищ
- День спорта
- Фифи заместитель
- Веселые норы
- Вязанная неразбериха
- Крыжик в пятнах
- Оззи не меняйся
- Оззи притворяется больным
- Запах духов Рози
- Заблуждение и новый гудок Маковки
- Крыжик учится ехать петлями
- Шипучий бизнес
- Скрепя и треща, но не сдаваясь
- Уроки полетов
- День хрустяшки
- Фифи и пугало
- Суп дня
- Чепуха Фифи
- Долг платежом красен
- Паровозик забыла
- Выходной Фифи
- Нетерпиливые Дункан и Оззи
- Чистота и блеск
- Маковка и магический ковёр
- Фифи и трубач
Напишите отзыв о статье "Фифи и цветочные малыши"
Примечания
Мелодия песни и песня звучат не только в начале, но и в конечных титрах. Музыку песни писал Роберт Хадсон. Песня перед конечными титрами в оригинале звучит на английском языке. В России в дубляже по заказу "ЗАО Nick. Jr" песня звучит на русском языке.
Ссылки
- [www.nickelodeon.ru/show/fifi-i-tsvetochnyie-malyishi/ Nickelodeon]
- Wylie, Ian: [menmedia.co.uk/manchestereveningnews/tv_and_showbiz/s/156721_meet_fifi_the_new_face_of_kids_tv Meet Fifi, the new face of kids TV], Manchester Evening News, 29 April 2005.
- «Фифи и цветочные малыши» (англ.) на сайте Internet Movie Database
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Фифи и цветочные малыши
Ростов все думал об этом своем блестящем подвиге, который, к удивлению его, приобрел ему Георгиевский крест и даже сделал ему репутацию храбреца, – и никак не мог понять чего то. «Так и они еще больше нашего боятся! – думал он. – Так только то и есть всего, то, что называется геройством? И разве я это делал для отечества? И в чем он виноват с своей дырочкой и голубыми глазами? А как он испугался! Он думал, что я убью его. За что ж мне убивать его? У меня рука дрогнула. А мне дали Георгиевский крест. Ничего, ничего не понимаю!»Но пока Николай перерабатывал в себе эти вопросы и все таки не дал себе ясного отчета в том, что так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.
Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.
Что же бы делали Соня, граф и графиня, как бы они смотрели на слабую, тающую Наташу, ничего не предпринимая, ежели бы не было этих пилюль по часам, питья тепленького, куриной котлетки и всех подробностей жизни, предписанных доктором, соблюдать которые составляло занятие и утешение для окружающих? Чем строже и сложнее были эти правила, тем утешительнее было для окружающих дело. Как бы переносил граф болезнь своей любимой дочери, ежели бы он не знал, что ему стоила тысячи рублей болезнь Наташи и что он не пожалеет еще тысяч, чтобы сделать ей пользу: ежели бы он не знал, что, ежели она не поправится, он не пожалеет еще тысяч и повезет ее за границу и там сделает консилиумы; ежели бы он не имел возможности рассказывать подробности о том, как Метивье и Феллер не поняли, а Фриз понял, и Мудров еще лучше определил болезнь? Что бы делала графиня, ежели бы она не могла иногда ссориться с больной Наташей за то, что она не вполне соблюдает предписаний доктора?
– Эдак никогда не выздоровеешь, – говорила она, за досадой забывая свое горе, – ежели ты не будешь слушаться доктора и не вовремя принимать лекарство! Ведь нельзя шутить этим, когда у тебя может сделаться пневмония, – говорила графиня, и в произношении этого непонятного не для нее одной слова, она уже находила большое утешение. Что бы делала Соня, ежели бы у ней не было радостного сознания того, что она не раздевалась три ночи первое время для того, чтобы быть наготове исполнять в точности все предписания доктора, и что она теперь не спит ночи, для того чтобы не пропустить часы, в которые надо давать маловредные пилюли из золотой коробочки? Даже самой Наташе, которая хотя и говорила, что никакие лекарства не вылечат ее и что все это глупости, – и ей было радостно видеть, что для нее делали так много пожертвований, что ей надо было в известные часы принимать лекарства, и даже ей радостно было то, что она, пренебрегая исполнением предписанного, могла показывать, что она не верит в лечение и не дорожит своей жизнью.
