Хаамонга-а-Мауи
Haʻamonga ʻa Maui | |
| 21°08′12″ ю. ш. 175°02′53″ з. д. / 21.1366° ю. ш. 175.0481° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-21.1366&mlon=-175.0481&zoom=14 (O)] (Я) | |
| |
| Другие названия | Ворота Тонга |
| Расположен | Королевство Тонга, остров Тонгатапу |
| Статус | нет данных |
| Материалы | известняковые коралловые блоки |
Хаамонга́-а-Мауи́ (тонг. Haʻamonga ʻa Maui; в переводе с тонганского — «ноша бога Мауи»), также известные как Ворота Тонга — мегалитическая арка в северной части острова Тонгатапу (Королевство Тонга) юго-западной части Тихого океана относящейся к Полинезии.
Содержание
Расположение и описание
Мегалитическое сооружение Хаамонга-а-Мауи («ноша бога Мауи»), также известное как «Ворота Тонга», находится на севере острова Тонгатапу, недалеко от деревни Ниутоуа. Это единственная мегалитическая арка в южной части Тихого океана. Она состоит из трёх известняковых коралловых плит длина каждой из которых порядка 6 метров, а вес каждой вертикальной не менее 20 тонн[1]. Верх вертикальных блоков содержит глубокий паз служащий для стыковки с горизонтальной перемычкой, с небольшим зазором порядка 5 см.
Так как коралловый известняк очень порист, отсутствует возможность его полировки. Тем не менее, поверхности блоков плоские и углы перпендикулярны. Стыкуемые элементы тщательно подогнаны друг к другу, но не идеальны и вертикальные плиты имеют несколько различные размеры[2].
По одной из версий, наиболее вероятное место добычи плит кораллового известняка — ближайшее морское побережье расположенное в нескольких сотнях метров. Особенностью материала является первоначальная мягкость и простота обработки. Ему сравнительно легко можно придать желаемую форму. Позже, по мере высыхания и прошествия нескольких десятилетий, коралловый известняк становится заметно более твердым[2].
По местным легендам, Хаамонга был создан богом Мауи из камней, которые он принёс с острова Уоллис[3].
Время создания
Точное время постройки сооружения неизвестно. По устным преданиям, предположительно, это произошло в начале XIII века в период правления одиннадцатого по счёту туи-тонга Туитатуи[4]. Интересно, что Королевство Тонги не обладало письменностью. Поэтому его история хранилась в памяти специально определенной для этого семьи. Её представитель, королевский историограф (Tamale of Haameniuli), в начале XX века и поведал историю строительства[2].
Версии о назначении
Точное предназначение Ворот Тонга неизвестно. Однако существует несколько точек зрения по поводу их функций. Согласно одной из них, сооружение было построено туи-тонга Туитатуи с целью примирения своих враждовавших сыновей (трилит должен был символизировать родственные узы между ними). То есть, сама арка символизировала единство королевской семьи. Восточный вертикальный блок символизировал старшего сына Лафу, а западный вертикальный блок — младший сын Тэлэйхаапеп. Перемычка символизировала неотделимую связь братства между обоими братьями[2].
Также бытует версия, что Хаамонга-а-Мауи могло служить в качестве входа на существовавшую здесь в прошлом королевскую территорию древней столицы Тонга[5]. Косвенно это подтверждается легендой рассказанной историографом королевской семьи (Tamale of Haameniuli) в начале XX века, что всякий пройдя арку и углубившись на королевскую территорию примерно на 100 метров, приближался к трону 'esi Maka Fa’akinanga (в переводе с тонганского — «камень, чтобы прислониться к») где располагался король и спинка которого, имеющая углубления для головы, плеч и спины, сохранилась до наших дней[2]. Указанные версии изложены на информационных стендах рядом с двумя этими сооружениями.
Кроме того, по предположению короля Тонга Тауфаахау Тупоу IV, постройка могла использоваться для наблюдения за солнцем, а также определения момента летнего и зимнего солнцестояния. В подтверждение такого допущения привлекают зарубки расположенные на горизонтальной плите, которые якобы совпадают с соответствующими положениями солнца. При этом упускается из вида то, что за годы прошедшие с момента сооружения, арка заметно отклонилась от своего начального состояния, а также то, что размеры горизонтальной балки не позволяют выполнить указанные зарубки величиной, достаточной для сравнительно точного определения положений солнца[4][6].
Охранные мероприятия
- В 1972 году король Тонга Тауфаахау Тупоу IV объявил Хаамонга-а-Мауи и окружающую территорию национальным парком[5].
- 9 августа 2007 года Хаамонга-а-Мауи и окружающая территория были представлены для внесения в список Всемирного культурного наследия[6].
Напишите отзыв о статье "Хаамонга-а-Мауи"
Примечания
- ↑ David Hatcher Childress. Lost cities of ancient Lemuria & the Pacific. — Adventures Unlimited Press, 1988. — С. 178. — 367 с. — ISBN 0932813046.
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.wondermondo.com/Countries/Au/Tonga/Tongatapu/HaamongaaMaui.htm Ha’amonga 'a Maui (Trilithon) and 'esi Maka Fa’akinanga // Сайт Wondermondo.com]
- ↑ David Hatcher Childress. Lost cities of ancient Lemuria & the Pacific. — Adventures Unlimited Press, 1988. — С. 179. — 367 с. — ISBN 0932813046.
- ↑ 1 2 Brij V. Lal, Kate Fortune. The Pacific Islands: an encyclopedia. — University of Hawaii Press, 2000. — С. 122. — 664 с. — ISBN 082482265X.
- ↑ 1 2 Robert D. Craig. Handbook of Polynesian mythology. — ABC-CLIO, 2004. — С. 128. — 353 с. — ISBN 1576078949.
- ↑ 1 2 [whc.unesco.org/en/tentativelists/5167/ Хаамонга-а-Мауи на официальном сайте Unesco.org]
Отрывок, характеризующий Хаамонга-а-Мауи
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.
Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем такого рода война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противоположна известному и признанному за непогрешимое тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее противника.
Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
