Хелвачаури

Село Хелвачаури Страна ГрузияГрузия Край АджарияАджария Муниципалитет Батуми Координаты 41°34′51″ с. ш. 41°42′25″ в. д.41.580861° с. ш. 41.706972° в. д. / 41.580861; 41.706972    Население 6143 человека (2002) Часовой пояс UTC+4 Показать/скрыть карты

Хелвачаури — бывший посёлок городского типа (с 1968 года) в Грузии. Является центром Хелвачаурского муниципалитета Аджарской автономной республики. 1 января 2013 года вошёл в черту города Батуми.

Посёлок находится в Кахаберской низменности, на правом берегу реки Чорохи, на высоте 80 метров над уровнем моря. Первые упоминания о поселениях в этом месте относятся ещё к каменному веку.

Расстояние до Батуми — 8 км. В посёлке две средние школы, дом культуры, имеются также медицинские учреждения.

Население

По итогам переписи 2002 года население Хелвачаури составляло 6143 человека. Большинство населения — грузины, но в Хелвачаури также проживают и русские.

Основной доход населения — цитрусоводство, овощеводство и животноводство. В посёлке та же имеется хлебозавод и текстильная фабрика. До 2008 года в Хелвачаури находилась также российская военная база, но после её вывода в 2008 году база принадлежит теперь Министерству Обороны Грузии. Также в Хелвачаури располагалось троллейбусное депо и имелось троллейбусное сообщение с Батуми. Троллейбусное депо и сама линия были ликвидированы в 2006 году. В посёлке также работал домостроительный комбинат.

Отрывок, характеризующий Хелвачаури

Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.