Хованская, Галина Петровна

Галина Петровна Хованская
Дата рождения:	23 августа 1943(1943-08-23) (80 лет)
Место рождения:	Москва, СССР
Гражданство:	СССР СССР → Россия Россия
Партия:	Яблоко Справедливая Россия
Род деятельности:	политик, депутат Государственной Думы
Награды:
[www.galinasr.ru galinasr.ru]

Гали́на Петро́вна Хова́нская (род. 23 августа 1943, Москва) — российский политик, депутат ГД РФ (с 2003 года).

Биография

Родилась 23 августа 1943 года в Москве. В 1966 году окончила факультет вычислительных машин МИФИ. В том же году поступила на работу в ИПМ имени М. В. Келдыша. Занималась проблемами системного программирования. Автор многих публикаций, по совокупности которых ей было присвоено звание старшего научного сотрудника без защиты диссертации.

С 1989 года — участница демократического движения в Москве (входила в состав «Демократической России»). Участвовала в создании общества избирателей Фрунзенского района «Демократический выбор».

В марте 1990 года была избрана депутатом Фрунзенского районного совета. Входила в блок «Демократическая Россия», с октября 1990 года — в движение «Демократическая Россия». Была членом жилищной комиссии райсовета. Защищала жилищные права граждан в судебных процессах с ЦК КПСС и различными ведомствами.

С 1992 года руководила направлением «Жилищная политика» в управлении префектуры Центрального административного округа Москвы.

В 1993 году была избрана депутатом Московской городской думы первого созыва (как член движения «Демократическая Россия»). С 1994 года под её руководством работал Общественный Совет по жилищной политике при Московской городской думе. Была одним из шести депутатов, которые голосовали против первой редакции Устава города Москвы, которая фактически упраздняла местное самоуправление в столице. На этой основе активно взаимодействовала с партией «Яблоко».

В 1996 году окончила Академический правовой университет при Институте государства и права РАН.

В партии «Яблоко»

В 1997 году вступила в партию «Яблоко», возглавила Северную организацию Московского регионального отделения «Яблока». В том же году была избрана депутатом Московской городской думы второго созыва (как член партии «Яблоко»). С 1998 года — председатель Комиссии по жилищной политике и коммунальной реформе Московской городской думы.

В 2001 году была избрана депутатом Московской городской думы третьего созыва от партии «Яблоко».

В 2003 году была избрана депутатом Государственной думы России (от Ленинградского избирательного округа № 194 города Москвы). Избиралась как член партии «Яблоко», так как партия в Думу не прошла, то являлась независимым депутатом. Член Комитета Думы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству.

Заместитель председателя и член Российской демократической партии «Яблоко» до лета 2007 года. Вышла из партии, так как та «не могла гарантировать ей попадание в Думу».

В партии «Справедливая России»

В 2007 году выдвинута кандидатом в депутаты Государственной думы от партии «Справедливая Россия» (номер 2 в списке по городу Москве). На выборах была избрана в Государственную думу пятого созыва, где вошла во фракцию «Справедливой России».

По состоянию на январь 2008 года — беспартийная, член фракции «Справедливая Россия», член Комитета Думы по строительству и земельным отношениям.

В 2009 году выдвинута в депутаты Московской городской думы от фракции «Справедливая Россия», но на выборах 11 октября фракция не преодолела 7 % барьер.

В мае 2011 года вступила в партию «Справедливая Россия».

4 декабря 2011 года избрана депутатом Государственной Думы ФС РФ 6 созыва, член фракции «Справедливая Россия», председатель Комитета ГД по жилищной политике и жилищно-коммунальному хозяйству.

На выборах депутатов Госдумы ФС РФ 7 созыва 18 сентября 2016 года одержала победу в 198-м одномандатном Ленинградском избирательном округе в Москве.

Борьба против малых средств размещения, включая хостелы

За 1 год до выборов в Государственную Думу РФ VII созыва Галина Хованская начала кампанию по уничтожению отрасли малых средств размещения в целом. Ей внесен законопроект № 876688-6 "О внесении изменения в статью 17 Жилищного кодекса Российской Федерации (в части запрета использования жилых помещений в качестве гостиницы, иного средства временного размещения, а также предоставления в них гостиничных услуг)", который в случае принятия поставит вне закона любую деятельность по сдаче в краткосрочную аренду в жилом фонде: квартиры посуточно, хостелы, апартаменты, гостевые дома и т.д. Хованская заявила, что хостелы, расположенные в жилых домах, «несут угрозу с точки зрения наркомании и алкоголизма», а также «представляют террористическую угрозу». По её инициативе министр внутренних дел России Колокольцев, будет бороться со всеми хостелами. Под удар попадает более 70% малых средства размещения в таких регионах как Санкт-Петербуг и Крымский Федеральный округ.

Идеологические взгляды

«Для меня СПС-овцы были слишком крутые. Я Чубайса как организатора очень уважаю, но это человек, который коммунист-рыночник, я бы так его назвала: по трупам к светлому будущему — к рынку. Пусть там все вымрут, но мы своего добьемся. Человеческий момент у него абсолютно отсутствует. Я рыночник, конечно, я за конкуренцию, но, с другой стороны, я считаю, что игнорировать социальную составляющую — это рубить сук, на котором сидишь. Поэтому мне, конечно, ближе была позиция „Яблока“, где было сочетание рыночной экономики и разумной социальной политики».

«Поправки Хованской»

Выступает в качестве решительного критика Жилищного кодекса, вступившего в силу 1 марта 2005 года. Внесла вместе с другими депутатами в Государственную думу законопроект о внесении поправок в него (так называемые «поправки Хованской»), который, по её мнению, предотвращает многочисленные случаи нарушения прав граждан.

В законопроекте, в частности, предлагается:

• снять запрет на приватизацию жилья до исполнения государством своих обязательств перед рядом категорий граждан (жители общежитий, не переданных до 1 марта 2005 муниципалитетам, жители аварийных домов, граждане, проживающие в служебном жилье, в закрытых военных городках, очередники, вставшие в очередь до 1 марта 2005 и до сих пор не получившие жильё);
• продлить срок приватизации жилья, предоставленного муниципалитетами гражданам до 1 января 2005 по договору социального найма;
• подтвердить право старых очередников на получение жилья в первую очередь;
• ввести запрет на продажу жилья его собственником при наличии у собственника неисполненных обязательств перед бывшими членами семьи по обеспечению их прав на жилье;
• в случае сноса аварийного дома включать в выкупную цену приватизированного жилья стоимость непроизведенного в срок капитального ремонта, что предотвратит случаи умышленного доведения домов до аварийного состояния с целью их сноса под новую застройку;
• четко определить расплывчатое понятие «малоимущий», отталкиваясь от положения, что совокупный семейный доход за вычетом прожиточного минимума должен быть достаточен для приобретения типового жилья по утвержденным федеральным нормам;
• сохранить добровольность преобразования ЖСК в ТСЖ (Товарищества собственников жилья) и после 1 января 2007;
• сохранить право на выкуп освободившейся комнаты в коммунальной квартире для проживающих в ней граждан, не ограничивая его размером жилплощади или фактом стояния в очереди на улучшение жилищных условий;
• исключить из текста формулировки, способствующие коррупции. По словам Хованской, «взяткоемкость некоторых норм Жилищного кодекса не имеет границ. Раньше была формулировка „как правило“, а теперь она заменена на „может быть“. То есть вам могут разрешить вселить супруга в квартиру меньше учетной нормы, а могут и не разрешить. Представляете, какие взаимоотношения складываются с тем чиновником, который теперь наделен правом принимать это решение?». Другой пример: собственник квартиры в доме, предназначенном под снос, получает компенсацию либо в денежной форме, либо в виде квартиры: «Вам могут предоставить новую квартиру, но это „может быть“ опять зависит от ваших личных взаимоотношений с конкретным чиновником. Очень уютная нормочка для чиновника».

«Поправки Хованской» планировалось рассмотреть на заседании Государственной думы 21 апреля 2006, но думский Комитет по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству решил отложить рассмотрение законопроекта на неопределенный срок.

28 июня 2006 «поправки Хованской» были приняты Государственной думой в первом чтении.

Семья

• Отец был преподавателем МГУ имени М. В. Ломоносова, погиб на фронте в 1945 году. «Папа всю жизнь искренне верил в коммунистическое будущее — во имя него и погиб за три недели до конца войны, имея бронь».
• Мать также преподавала в МГУ, была комсомольским, партийным работником. Позже, «поняв всю фальшь и лицемерие этой системы, ушла в родной Государственный Университет им. Ломоносова. Старшим научным сотрудником в лаборатории до последнего дня так и проработала».
• Муж — учёный-физик. В семье — взрослая дочь и двое внуков.

Награды

• Орден Почёта (31 марта 2014) — за достигнутые трудовые успехи, значительный вклад в социально-экономическое развитие Российской Федерации, заслуги в гуманитарной сфере, укреплении законности и правопорядка, активную законотворческую, общественную деятельность, многолетнюю добросовестную работу
• медаль «Защитнику свободной России» (1993)
• Благодарность Президента Российской Федерации (12 июня 2013 года) — за большой вклад в развитие российского парламентаризма и активную законотворческую деятельность
• Звание «Человек года-2013» (27 ноября 2013 года)

Ссылки

• [www.galinasr.ru Официальный сайт Галины Хованской]
• Хованская, Галина — статья в Лентапедии. 2012 год.
• [www.igrunov.ru/cat/vchk-cat-org/yabl/sections/particip/vchk-cat-org-yabl-particip-chov.html Интервью]
• [www.yabloko.ru/Persons/khovanskaya.html Биография]
• [2006.novayagazeta.ru/nomer/2006/20n/n20n-s20.shtml О «поправках Хованской»]
• [www.yabloko.ru/Publ/2006/2006_04/060417_ehom_khovanska.html Галина Хованская на «Эхе Москвы»]
• [www.gazeta.ru/news/lenta/2011/05/18/n_1843957.shtml Депутат Хованская после отзыва Миронова из Совета федерации вступает в «Справедливую Россию»]

Отрывок, характеризующий Хованская, Галина Петровна

– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.