Хромов, Николай Дмитриевич

Николай Хромов
Общая информация
Гражданство:	СССР СССР → Россия Россия
Дата рождения:	7 ноября 1946(1946-11-07) (77 лет)
Место рождения:	Калуга, СССР
Весовая категория:	Лёгкий вес
Тренер:	К. П. Токаев
Медали Бокс Чемпионаты Европы Бронза Мадрид-1971 до 60 кг Государственные и ведомственные награды

Николай Дмитриевич Хромов (род. 7 ноября 1946, Калуга, СССР) — советский боксёр и российский тренер по боксу, двукратный чемпион СССР (1970, 1971), бронзовый призёр чемпионата Европы (1971) в лёгком весе, главный тренер сборной России по боксу (1992–2005, 2008–2012). Мастер спорта СССР международного класса (1970), Заслуженный тренер России (1991). Заслуженный работник физической культуры Российской Федерации (1997).

Биография

Николай Хромов родился 7 ноября 1946 года в Калуге. Начал заниматься боксом в возрасте 13 лет под руководством Константина Токаева. Наибольших успехов в своей спортивной карьере добивался на рубеже 1960-х и 1970-х годов. В 1970 и 1971 годах становился чемпионом СССР в лёгком весе, в 1971 году завоевал также бронзовую медаль чемпионата Европы.

В 1973 году перешёл на тренерскую работу. В 1988–1991 годах возглавлял тренерский штаб молодёжной сборной СССР. После распада СССР и создания сборной России был назначен её главным тренером и с небольшим перерывом (2005–2008) занимал этот пост в течение 20 лет. Под его руководством сборная России выступала на 4 Олимпийских играх (1996, 2000, 2004, 2012), 8 чемпионатах мира и 8 чемпионатах Европы. В 2004 году становился лауреатом российской Национальной спортивной премии «Слава». В 2009 году Международная ассоциация любительского бокса признала Николая Хромова лучшим тренером года.

Ссылки

• [www.boxing-fbr.ru/publications-view-1388.html Профиль Николая Хромова на сайте Федерации бокса России]

Отрывок, характеризующий Хромов, Николай Дмитриевич

– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить: