В Википедии есть статьи о других людях с фамилией
Немра.
 Хейли Немра |
| Общая информация |
|---|
| Дата и место рождения |
4 октября 1989(1989-10-04) (34 года)
Сиэтл, Вашингттон, США
|
|---|
| Гражданство |
Маршалловы Острова Маршалловы Острова
|
|---|
| Рост |
168 см
|
|---|
| Вес |
59 кг
|
|---|
| Личные рекорды |
|---|
| 200 м |
28.85 (2007)
|
|---|
| 400 м |
1:00.00 (2010)
|
|---|
| 800 м |
2:13.83 (2008)
|
|---|
Международные медали |
|---|
|
|
| Последнее обновление: 31.8.2014</small> |
</table>
Хейли Немра (англ. Haley Nemra; 4 октября 1989, Сиэтл) — легкоатлетка, специализирующаяся в беге на 800 метров и представляющая на международных стартах Маршалловы острова. Участница двух Олимпийских игр.
Карьера
В 2006 году Хэйли Немра завоевала две бронзовые медали на молодёжном первенстве Океании на дистанциях в 800 и 1500 м. Через два года она попала в сборную Маршалловых островов, которая впервые в истории участвовала в Олимпийских играх.
В состязаниях на восьмисотметровке Немпра заняла последнее место в своём забеге, показав время 2:18.83 и проиграв 18 секунд победительнице забега. Медленнее неё дистанцию пробежала лишь представительница Мальдивских островов Айшат Риша.
В 2010 году Немра завоевала серебро на чемпионате Океании, а на Играх Микронезии, которые проходили в Палау она завоевала четыре медали, в том числе золотую на дистанции 800 метров.
В 2012 году Немра вновь вошла в Олимпийскую сборную Маршалловых островов. При этом она стала единственной из команды 2008 года, оставшейся в сборной. На церемонии открытия она несла флаг сборной. В состязаниях на дистанции 800 метров Немра показала результат 2:14.90 и заняла в своём забеге предпоследнее место.
Напишите отзыв о статье "Немра, Хейли"
Ссылки
- [www.iaaf.org/athletes/biographies/athcode=230699 Хейли Немра] — профиль на сайте IAAF (англ.)
- [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ne/haley-nemra-1.html Хейли Немра] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
Отрывок, характеризующий Немра, Хейли
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
