Человек, который хотел оставаться собой
| Человек, который хотел оставаться собой | |
| L'homme qui voulait vivre sa vie | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр |
Эрик Лартиго |
| Автор сценария |
Эрик Лартиго, Лоран де Бартийя |
| В главных ролях |
Ромен Дюри, Марина Фуа, Нильс Ареструп, Бранка Катич, Катрин Денев, Эрик Руф |
| Кинокомпания |
Europa Corp., TF1 Films Production, CiBy 2000 |
| Длительность |
115 мин |
| Страна | |
| Язык |
французский |
| Год | |
| IMDb | |
«Человек, который хотел оставаться собой» (фр. L'homme qui voulait vivre sa vie) — французский фильм 2010 года Эрика Лартиго по роману Дугласа Кеннеди.
Содержание
Сюжет
Главный герой Поль Эксбен (Ромен Дюрис) — сотрудник одной из адвокатских контор Парижа с большой зарплатой и прекрасным домом, красивой женой и двумя маленькими сыновьями. Однако отношения между супругами охладевают на глазах. Поль узнает, что жена изменяет ему с их общим знакомым — фотографом Грегуаром Кремером (Эрик Руф), находящемся в творческом кризисе.
Поль идёт поговорить обо всём этом к сопернику. Предложение фотографа принять эту ситуацию «по-современному», то есть без скандалов, почти принимается внешне спокойным Полем, но пикирование словами приводит к драке, в ходе которой, любовник роковым образом смертельно ранится осколками бутылки вина. Главный герой испытывает шок и понимает, что его благополучная жизнь уже в прошлом. Поскольку накануне на одной из совместных вечеринок фотограф говорил, что собирается ехать в творческую командировку по заказу одного из журналов, у Поля появляется шанс исправить безнадёжную ситуацию, так как в ближайшее время никто не хватится отсутствия покойного. Он решает избавиться от тела, сделать фальшивые документы и покинуть Францию.
Его план удаётся. И вот Поль Эксбен под чужим именем оказывается в провинциальном городе в бывшей Югославии на побережье Адриатики. Главный герой избежал тюрьмы, но потерял всё: семью, дом, родную страну, возможность работать по профессии, возможность общения на родном языке, наконец. Но не всё так плохо, Поль возвращается к увлечению своей жизни, и делает серию фотоснимков местных жителей и видов города. Вскоре с ним знакомится француз Бартоломео (Нильс Ареструп) живущий в этом городе несколько десятилетий, он редактор местной газеты и приглашает Поля подработать у него. Поль знакомится с его помощницей Иваной (Бранка Катич), между ними разгорается страсть.
Работы Поля попадают к организаторам региональных фотовыставок. Его замечают и предлагают первый контракт. Поль в замешательстве. Подумав, он соглашается, но категорически отвергает возможность каких-либо интервью с ним или его фотографирования. Популярность, о которой он мечтал с детства, настигает его так некстати. Устраивается персональная фотовыставка Поля, им заинтересовывается крупный европейский организатор. На этой выставке Поля едва не узнаёт случайный человек из его парижского прошлого. Главный герой впадает в панику. Он в спешке покидает портовый городок, сжигает машину, прощается с новой любовью.
Ему удаётся выйти на людей, доставляющих нелегальных иммигрантов в Латинскую Америку. Отдав им последние сбережения, он попадает на борт корабля. Ночью он просыпается от выстрелов. Пробравшись на корму, Поль Эксбен становится очевидцем чудовищной расправы. Преступники выкидывают чем-то им неугодивших иммигрантов в море. Поль делает снимки этого. Однако его замечают и тоже выкидывают за борт. Перед тем, как Поля хватают, он успевает поменять плёнку в фотоаппарате. Один из членов экипажа сбрасывает в воду надувной спасательный плот. Поль едва добирается до него, и помогает ещё одному спасшемуся иммигранту забраться.
В финальной сцене, иммигрант выходит из полицейского участка в итальянском городе на побережье Средиземного моря. Его спаситель — Поль находится снаружи участка. Ему удалось скрыть своё настоящее имя. Иммигранта обступают журналисты, так как он считается автором снимков с сохранённой Полем плёнки. Иммигрант и Поль улыбаясь внимательно смотрят друг другу в глаза. Взгляд иммигранта полон благодарности.
В ролях
- Ромен Дюрис — Поль Эксбен (фр. Paul Exben)
- Марина Фуа — Сара Эксбен
- Нильс Ареструп — Бартоломео
- Бранка Катич — Ivana
- Катрин Денев — Anne
- Эрик Руф — Грегуар Кремер
- Рэйчел Бергер — Fiona Exben
- Эстебан Карвахаль — Алегрия
- Флоренс Мюллер — Clarisse
- Кароль Вайсс — Annie
Съёмки
Съёмки проходили на берегу Адриатического моря, в частности в Которском заливе в Черногории.
Номинации
Фильм номинировался на 36-й ежегодной церемонии Сезара (2011): лучший актёр второго плана (Нильс Ареструп) и лучший оригинальный сценарий или адаптация (Эрик Лартиго).
Напишите отзыв о статье "Человек, который хотел оставаться собой"
Примечания
Ссылки
- L'Homme qui voulait vivre sa vie (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.guardian.co.uk/film/2011/jul/24/the-big-picture-review Review, by Philip French] in The Observer, 24 July 2011.
- [www.lemonde.fr/cinema/article/2010/11/02/l-oeil-d-antoine-d-agata-dans-l-objectif-de-romain-duris_1434330_3476.html Background article by Michel Guerrin] on Antoine d’Agata’s photography for the film, in Le Monde, 2 novembre 2010. (фр.)
Отрывок, характеризующий Человек, который хотел оставаться собой
Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.
Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.
Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
