Что скрывает ложь (фильм, 2011)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Что скрывает ложь
Trespass
Жанр

триллер
драма
криминал

Режиссёр

Джоэл Шумахер

Продюсер

Рене Бессон
Боаз Дэвидсон

Автор
сценария

Карл Гайдусек

В главных
ролях

Николас Кейдж
Николь Кидман

Оператор

Анджей Бартковяк

Бюджет

35 млн. $

Страна

США США

Год

2011

IMDb

ID 1674784

К:Фильмы 2011 года

«Что скрывает ложь» (англ. Trespass — Злоумышленники) — фильм режиссёра Джоэла Шумахера. Премьера состоялась на Международном кинофестивале в Торонто 14 сентября 2011. В США фильм вышел 14 октября 2011 года ограниченным прокатом. В российском прокате вышел 8 декабря 2011. Фильм получил в целом отрицательные отзывы мировых кинокритиков.



Сюжет

История повествует о муже с женой, которых взяла в заложники четвёрка жестоких преступников, ищущих лёгкий способ заработать. Ситуация принимает новый оборот, когда раскрываются предательство и обман. Фильм отличается сложным психологическим сюжетом, в основе которого, возможно, главная идея — показать, как человеческие грехи (алчность, прелюбодеяние, ложь) легко усмотреть даже в самых близких и любимых людях только потому, что каждый судит по себе.

В ролях

Напишите отзыв о статье "Что скрывает ложь (фильм, 2011)"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Что скрывает ложь (фильм, 2011)

На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.