Сейди, Шабан

Шабан Сейди
Личная информация
Гражданство
Клуб	Skopje
Дата рождения	6 мая 1959(1959-05-06) (64 года)
Место рождения	Блаце, община Петровец, Югославия
Рост	172
Вес	74
Награды и медали Вольная борьба Олимпийские игры Бронза Москва 1980 до 68 кг Бронза Лос-Анджелес 1984 до 74 кг Чемпионаты мира Серебро Лозанна 1977 до 68 кг Серебро Скопье 1981 до 68 кг Чемпионаты Европы Золото Бурса 1977 до 68 кг Золото Будапешт 1983 до 74 кг

Шабан Сейди (макед. Шабан Сејди, также Шабан Сейдиу ; Блаце, община Петровец, Югославия (ныне Македония)) — югославский борец вольного стиля, двукратный бронзовый призёр Олимпийских игр, двукратный серебряный призёр чемпионатов мира, двукратный чемпион Европы . Отец известной в Албании певицы Альтуны Сейди, выступающей под псевдонимом Tuna.

Биография

Родился близ Скопье в семье этнических албанцев. Начал заниматься борьбой в клубе Liria и очень быстро стал прогрессировать, уже в 15-летнем возрасте попав в юношескую сборную страны.

В 1974 году стал серебряным призёром чемпионата Балкан в возрастной категории espoir, а на «взрослом» чемпионате был четвёртым. В 1975 году, в 16-летнем возрасте, стал победителем Средиземноморских игр в полулёгком весе среди мужчин. В 1976 году стал вторым на чемпионате Европы в возрастной категории espoir.

На Олимпийских играх 1976 года, в семнадцатилетнем возрасте, выступал в соревнованиях по вольной борьбе в лёгком весе. Проиграв первые две встречи, из турнира выбыл.

См. таблицу турнира.

В 1977 году стал серебряным призёром чемпионатов мира как среди юниоров, так и среди мужчин, и завоевал звание чемпиона Европы среди мужчин. В 1978 году на чемпионате мира был только пятым. В 1979 году победил на Средиземноморских играх, был вторым на Балканских играх и четвёртым на чемпионате Европы. В 1980 году был третьим на Гран-при Германии, а на чемпионате Европы остался лишь десятым.

На Олимпийских играх 1980 года выступал в соревнованиях по вольной борьбе в лёгком весе и завоевал бронзовую медаль Олимпийских игр.

См. таблицу турнира.

В 1981 году стал серебряным призёром чемпионата мира, после чего перешёл в полусредний вес. В 1983 году стал чемпионом Европы и занял пятое место на Средиземноморских играх. В 1984 году на чемпионате Европы был только седьмым.

На Олимпийских играх 1984 года выступал в соревнованиях по вольной борьбе в полусреднем весе и завоевал бронзовую медаль Олимпийских игр, несмотря на тяжёлую травму колена, полученную в четвёртом круге во встрече с Дэйвом Шульцем

См. таблицу турнира.

В 1985 году на чемпионате Европы был шестым, в 1986 году десятым, в 1987 году снова шестым, а на чемпионате мира 12-м и занял третье место на Средиземноморских играх. В 1988 году опять остался шестым на чемпионате Европы.

На Олимпийских играх 1988 года выступал в соревнованиях по вольной борьбе в полусреднем весе и проиграв в четвёртом и пятом кругах, из турнира выбыл.

См. таблицу турнира.

Закончил карьеру в 1991 году. Недолгое время тренировал юношескую сборную Югославии, но вскоре, с образованием независимой Македонии, стал тренировать сборную этой страны. Позднее Шабан Сейди занял должность заместителя министра по делам молодёжи и спорта в правительстве Македонии. В 2006 году стал председателем Федерации борьбы Македонии, является советником в Министерстве образования Македонии. Профессор физического воспитания. .

Отрывок, характеризующий Сейди, Шабан

– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.