Шахматистки
|
|
| Джон Лавери |
| Шахматистки. 1929 |
| англ. The Chess Players |
| Холст, масло. 123,2 × 192,2 см |
| Галерея Тейт, Лондон, Великобритания |
 Внешние изображения
| |
|---|---|
|
[67.media.tumblr.com/3cfbf389b672bfa39deb9b333eb60b70/tumblr_navsssHhFx1rrnekqo1_1280.jpg Джон Лавери. Шахматистки. 1929. Галерея Тейт.] |
| Внешние изображения
| |
|---|---|
|
|
[2.bp.blogspot.com/-IuLDAbtOsYA/VjO0GL2onVI/AAAAAAAFBQE/XkJcXZKkYeA/s1600/Sir%2BJohn%2BLavery%2BTutt%2527Art%2540%2B%25281%2529.jpeg Джон Лавери. Семья Говарда де Вальдена. 1929—1941.] |
Шахматистки (англ. The Chess Players) — одна из наиболее известных картин ирландского художника Джона Лавери.
Содержание
История картины и её судьба
Техника — холст, масло. Размер в раме — 1490 x 2170 x 110 миллиметров, размер полотна — 1232 x 1922 милиметров.
Принадлежит Галерее Тейт, Лондон, Великобритания, Инвентарный N 04544 (NT 1171527). Подпись на картине — «J. Lavery», а на обороте — «By John Lavery 5 Cromwell Place London S.W. The Chess Players 1929». Картина куплена галереей Тейт у художника в 1930 году на средства «Фонда Чантри» и впервые воспроизведена в книгах: Royal Academy Illustrated, 1930, Р. 57 и Connoisseur, LXXXVI, 1930, Р. 46[1].
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 |      | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
Художником была выполнена также значительно менее известная картина «Семья Говарда де Вальдена» (англ. "The Howard de Walden Family") (NT 1171535, её обычно осторожно датируют 1929—1941 годами[2]), где играющие в шахматы девочки занимают только нижний левый угол. На этой картине изображена вся семья барона[2]. Часть его дочерей и супруга музицируют (фортепиано, скрипка, виолончель), сам он (сидит на подоконнике, закинув ногу на ногу) со старшим сыном (который держит в руке теннисную ракетку, опираясь на неё) беседует у окна. На этой картине младшая дочь барона не играет в шахматы с сестрой, а стоит в центре картины, пристально глядя на зрителя. Играют в шахматы самые старшие дочери. Ни одна из них не смотрит на доску. Одна девушка оборачивается на отца, другая рассматривает снятые с доски фигуры. Здесь изображена другая позиция на шахматной доске. Присутствуют всего четыре плохо прописанные фигуры. На доске эндшпиль. Художник допустил ошибку в изображении белых и чёрных клеток на доске (центральная диагональ a8—h1 исчезает после с6), что затрудняет реконструкцию позиции и делает её гипотетической.
Собрание картин (включая данные две) и фотографий, изображающих семью барона Говарда де Вальдена[3], экспонировались на выставке в Chirk Castle, Wrexham, Уэльс[4] , который на протяжении почти 30 лет принадлежал ей.
Персонажи, изображённые на картине
Местом действия является интерьер гостиной в замке Чирк, который семья арендовала с 1911 по 1946 годы.
Принято считать, что на картине изображены младшие дочери Томаса Эвелин Скотт-Эллиса, 8-го барона Говарда де Вальдена, 5-го барона Сифорда (1880—1946) — британского аристократа, писателя (свои сочинения подписывал — T. E. Ellis), землевладельца, мецената, спортсмена (водно-моторный спорт, участвовал в летних Олимпийских играх 1908 года, хотя и без успеха). В годы войны Гражданской войны в Испании симпатизировал франкистам и поддерживал с ними тесные отношения. Всего в его семье было пять дочерей и сын, унаследовавший впоследствии титул.
Изображены:
- Маргарет Ирен Генор Скотт-Эллис (англ. Margaret Irene Gaenor Scott-Ellis, родилась 2 июня 1919) вышла замуж за лейтенанта Richard Frank Heathcoat-Amory (сын Harry William Ludovic Heathcoat-Amory и Evelyn Mary Stanley) 18 июля 1938. Во время создания картины ей было 10 лет.
- Розмари Нест Скотт-Эллис (англ. Rosemary Nest Scott-Ellis, родилась 28 октября 1922[5]. Впоследствии (1 июня 1946 года) стала супругой Джорджа Фицроя Сеймура. Её дочь стала достаточно известной писательницей — Миранда Джейн Сеймур. Во время создания картины ей было 7 лет.
Необычен ракурс картины — художник смотрит на персонажей сверху. Девочки изображены сидящими прямо на ковре, а не за столом, рядом с ними отброшенная в сторону раскрытая книга. И то и другое — прямое нарушение тех традиций, которые сложились в изображении игры в шахматы к этому времени. Подчёркивается непринуждённость общения (одежда девочек не выглажена, чулки небрежно приспущены, шахматные фигуры, снятые с доски, стоят и лежат в беспорядке рядом на ковре) и интеллект. Вероятно поэтому художник изобразил девочек более старшими, чем они были в реальности.
Обе девочки внимательно рассматривают позицию, сложившуюся на доске.
Шахматная позиция на картине
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
| 8 |      | 8 | |||||||
| 7 | 7 | ||||||||
| 6 | 6 | ||||||||
| 5 | 5 | ||||||||
| 4 | 4 | ||||||||
| 3 | 3 | ||||||||
| 2 | 2 | ||||||||
| 1 | 1 | ||||||||
| a | b | c | d | e | f | g | h | ||
На доске представлен достаточно изящный мат в два хода[6]. Позиция больше напоминает не реальную шахматную партию, а задачу, взятую из задачника для начинающих шахматистов. После хода белых 1. Крd7… любой ответ чёрных приводит к мату следующим ходом.
- 1. … Л:h1, 2. Cd5x
- 2. … Kc2, 2. Cd5x
- 3. … a3, Фb5x
Детально точное изображение британским художником шахматной позиции в качестве задачи, подлежащей решению зрителем, на подобных картинах не является редкостью. Самым ранним подобным примером на картине английского художника является «Портрет Эдварда Виндзора, 3-го барона Виндзора, его жены, Кэтрин де Вер, и их семьи» (1568 год) Мастера графики Уорик. На этой картине аудитории также предлагается решить задачу на мат в два хода.
См. также
Напишите отзыв о статье "Шахматистки"
Литература
- Mary Chamot, Dennis Farr and Martin Butlin. The Modern British Paintings, Drawings and Sculpture, London 1964, I.
- W. Shaw-Sparrow. John Lavery and his Work. London, 1911.
- Sir John Lavery R. A. 1856—1941. Еxh. cat. by K. McConkey, Edinburgh, F. A. Soc.; London, F. A. Soc.; Belfast, Ulster Mus.; Dublin, N.G.; 1984—1985.
- K. McConkey. Sir John Lavery: Portrait of an Artist. Belfast, 1987.
Примечания
- ↑ [www.tate.org.uk/art/artworks/lavery-the-chess-players-n04544 The Howard de Walden Family in the Saloon at Chirk Castle. Sir John Lavery (Belfast, 1856 — Kilkenny, 1941)]
- ↑ 1 2 [www.nationaltrustcollections.org.uk/object/1171535 The Howard de Walden Family in the Saloon at Chirk Castle.]
- ↑ [news.bbcimg.co.uk/media/images/62758000/jpg/_62758843_ladymargheritaandchildren.jpg Семья барона на фотографии 1929 года.]
- ↑ [www.bbc.com/news/uk-wales-north-east-wales-19523148 In pictures: Chirk Castle’s Lord Howard de Walden family remembered. BBC News, 2012.]
- ↑ [www.npg.org.uk/collections/search/portrait/mw184422/Rosemary-Nest-Seymour-ne-Scott-Ellis Rosemary Nest Seymour (née Scott-Ellis). National Portrait Gallery, London.)]
- ↑ [possward.blogspot.ru/2014/06/JohnLavery.html John Lavery — The chess players. Клуб любителей головоломок.]
Ссылки
Отрывок, характеризующий Шахматистки
– Что вы хотите, чтоб я делал! – сказал он наконец. – Вы знаете, я сделал для их воспитания все, что может отец, и оба вышли des imbeciles. [дураки.] Ипполит, по крайней мере, покойный дурак, а Анатоль – беспокойный. Вот одно различие, – сказал он, улыбаясь более неестественно и одушевленно, чем обыкновенно, и при этом особенно резко выказывая в сложившихся около его рта морщинах что то неожиданно грубое и неприятное.– И зачем родятся дети у таких людей, как вы? Ежели бы вы не были отец, я бы ни в чем не могла упрекнуть вас, – сказала Анна Павловна, задумчиво поднимая глаза.
– Je suis votre [Я ваш] верный раб, et a vous seule je puis l'avouer. Мои дети – ce sont les entraves de mon existence. [вам одним могу признаться. Мои дети – обуза моего существования.] – Он помолчал, выражая жестом свою покорность жестокой судьбе.
Анна Павловна задумалась.
– Вы никогда не думали о том, чтобы женить вашего блудного сына Анатоля? Говорят, – сказала она, – что старые девицы ont la manie des Marieiages. [имеют манию женить.] Я еще не чувствую за собою этой слабости, но у меня есть одна petite personne [маленькая особа], которая очень несчастлива с отцом, une parente a nous, une princesse [наша родственница, княжна] Болконская. – Князь Василий не отвечал, хотя с свойственною светским людям быстротой соображения и памяти показал движением головы, что он принял к соображению эти сведения.
– Нет, вы знаете ли, что этот Анатоль мне стоит 40.000 в год, – сказал он, видимо, не в силах удерживать печальный ход своих мыслей. Он помолчал.
– Что будет через пять лет, если это пойдет так? Voila l'avantage d'etre pere. [Вот выгода быть отцом.] Она богата, ваша княжна?
– Отец очень богат и скуп. Он живет в деревне. Знаете, этот известный князь Болконский, отставленный еще при покойном императоре и прозванный прусским королем. Он очень умный человек, но со странностями и тяжелый. La pauvre petite est malheureuse, comme les pierres. [Бедняжка несчастлива, как камни.] У нее брат, вот что недавно женился на Lise Мейнен, адъютант Кутузова. Он будет нынче у меня.
– Ecoutez, chere Annette, [Послушайте, милая Аннет,] – сказал князь, взяв вдруг свою собеседницу за руку и пригибая ее почему то книзу. – Arrangez moi cette affaire et je suis votre [Устройте мне это дело, и я навсегда ваш] вернейший раб a tout jamais pan , comme mon староста m'ecrit des [как пишет мне мой староста] донесенья: покой ер п!. Она хорошей фамилии и богата. Всё, что мне нужно.
И он с теми свободными и фамильярными, грациозными движениями, которые его отличали, взял за руку фрейлину, поцеловал ее и, поцеловав, помахал фрейлинскою рукой, развалившись на креслах и глядя в сторону.
– Attendez [Подождите], – сказала Анна Павловна, соображая. – Я нынче же поговорю Lise (la femme du jeune Болконский). [с Лизой (женой молодого Болконского).] И, может быть, это уладится. Ce sera dans votre famille, que je ferai mon apprentissage de vieille fille. [Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девки.]
Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus seduisante de Petersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге,], молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие.
– Вы не видали еще? или: – вы не знакомы с ma tante [с моей тетушкой]? – говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante [тетушку], и потом отходила.
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.
– J'ai apporte mon ouvrage [Я захватила работу], – сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе.
– Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.]
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
– Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна.
