Шейдт, Самуэль
Самуэль Шейдт, правильней Шайдт (нем. Samuel Scheidt; 4 ноября 1587, Галле — 24 марта 1654, Галле) — немецкий композитор и органист, один из основателей северогерманской органной школы.
Учился у Яна Свелинка. В 1603—1608 годы — органист в Галле, с 1609 года — при дворе Кристиана Вильгельма, маркграфа Бранденбургского (с 1619 года — капельмейстер), с 1628 года руководитель городской музыки (Musikdirektor) Галле. Руководил обновлением и постройкой нескольких органов в Германии (в том числе, Маркткирхе в Галле). Автор многих хоральных обработок, хоровой церковной музыки. Среди сочинений: «Священные песнопения» (Cantiones sacrae, 1620), «Священные концерты» (Geistliche Konzerte, 1622), «Новые духовные концерты» (4 сборника, 1631-40), три сборника танцев «Музыкальные игры» (Ludi musici, 1621-27), 70 «Симфоний в концертной манере» (Symphonien auff Concerten manir), для различных инструментов и бассо континуо, сборник духовных «концертов» (небольших кантат) для 2 голосов и бассо континуо «Liebliche Kraftblümlein» (1635)[1]. Из сочинений для органа и клавира наиболее значительны «Новая табулатура» (Tabulatura nova, 1624) и так называемая гёрлицкая (по месту издания) «Табулатурная книга» (1650)[2]. На сочинения Шейдта принято ссылаться сокращённо, по каталогу К.-П. Коха (SSWV).
Новая табулатура
Самый масштабный сборник музыки Шейдта — «Новая табулатура, содержащая обработки некоторых псалмов, фантазий, духовных песней, а также пассамеццо и каноны», в трёх частях, опубликованный в Гамбурге в 1624 году. Основу для многоголосных обработок составили мелодии протестантских хоралов (гимны и кантики — обработки мелодий традиционного католического обихода). В чрезвычайно пёстрой палитре (как церковных, так и светских) жанров и форм «Новой табулатуры» гимны, магнификаты, Benedicamus, части ординария мессы (Kyrie, Credo), церковные песни (на гимнографические тексты), псалмы, фантазии, токкаты, аллеманды, куранты, каноны, пассамеццо.
Напишите отзыв о статье "Шейдт, Самуэль"
Примечания
- ↑ Полное название — «Милые цветочки, сорванные из сада удовольствий Святого Духа, и расписанные для двухголосного небесного хора, дабы войти во вкус вечной жизни» (Liebliche Krafft-Blümlein aus des Heyligen Geistes Lustgarten abgebrochen und zum Vorschmack des ewigen Lebens im zweystimmichten Himmels-Chor versetzet).
- ↑ Полное название — «Табулатурная книга: 100 духовных песен и псалмов».
Сочинения
- Gesamtausgabe der Werke, hrsg. v. G.Harms und Ch.Mahrenholz. 16 Bde. Hamburg, 1923-62.
Литература
- Mahrenholz Ch. Samuel Scheidt. Sein Leben und seine Werke. 2te Aufl. Leipzig, 1968.
- Samuel-Scheidt-Werke-Verzeichnis (SSWV), hrsg. v. Klaus-Peter Koch. Wiesbaden 2000.
Ссылки
- [www.samuel-scheidt.de/ Дискография С.Шейдта (на немецком языке)]
Отрывок, характеризующий Шейдт, Самуэль
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.
Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
