Шэнбяо

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Шэн бяо»)
Перейти к: навигация, поиск

Шэнбяо (кит. трад. 繩鏢, упр. 绳镖, пиньинь: shéng biāo, буквально: «верёвочное копьё») или роуп дарт — китайское холодное оружие.





Устройство

Шэнбяо представляет собой оружие, конструктивно сходное с лю син чуй. Оно состоит из металлического ударного груза в виде дротика, закреплённого на верёвке. Ударный груз заканчивается остриём, которое может быть как конической, так и гранёной формы. Общая длина груза для современных вариантов оружия составляет 10—14 см, а для исторических образцов — до 20 см; масса — до 300 г. Посредством одного или нескольких колец груз крепится к верёвке, длина которой может составлять от 3 до 5 м. Сразу за грузом обычно крепится яркий платок или султан, предназначенный для дезориентации противника и улучшения контроля над оружием. Другой конец верёвки завязывается в петлю и надевается на руку.

Применение

Техника работы «верёвочным копьём» состоит из различных действий. Основным действием является выбрасывание раскрученного дротика в противника, эффективность оружия при этом обусловлено наличием острия. Также шэнбяо может применяться для нанесения ударов по круговой траектории, а в ближнем бою дротик может использоваться как контактное оружие для нанесения колющих ударов. Управление оружием осуществляется правой рукой, в то время как петля одевается на левую руку (для левшей соответственно наоборот), что позволяет менять длину используемой верёвки, производить атаку на расстояние полной длины подвеса и возвращать дротик после атаки.

Аналоги

Типологически близким к «верёвочному копью» является оружие, у которого в качестве груза вместо дротика используется клинок. В Китае существовало оружие фэйцзянь — «летающий меч». Оно представляло собой кинжальный клинок с гардой, закреплённый на верёвке. В Японии бытовало схожее оружие кёкэцу-сёгэ (англ.), представлявшее собой кинжал с рукоятью, к которой крепилась верёвка, причём у рукояти от основного клинка отходил дополнительный, загнутый в виде крюка.

В искусстве

См. также

Напишите отзыв о статье "Шэнбяо"

Литература

  • К. В. Асмолов. История холодного оружия. Ч. 2. М., 1994.
  • Li, Keqin; Li Xingdong (1996). Soft Weapons — Nine-Section Whip and Rope Dart. Beijing: Foreign Languages Press. ISBN 7-119-01883-3.

Отрывок, характеризующий Шэнбяо

– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.