Юань Хуа

Юань Хуа
Общая информация
Гражданство	КНР КНР
Дата рождения	16 апреля 1974(1974-04-16) (50 лет)
Место рождения	Ляоян, Китай
Рост	172 см
Весовая категория	тяжёлая (90 кг)
Медали
Олимпийские игры Золото Сидней 2000 свыше 78 кг Чемпионаты мира Бронза Париж 1997 абсолют. Серебро Бирмингем 1999 свыше 78 кг Золото Мюнхен 2001 свыше 78 кг Азиатские игры Золото Бангкок 1998 свыше 78 кг Чемпионаты Азии Золото Хошимин 1996 свыше 72 кг Золото Хошимин 1996 абсолют. Бронза Эль-Кувейт 2007 свыше 78 кг Золото Эль-Кувейт 2007 абсолют. Восточноазиатские игры Золото Пусан 1997 абсолют. Золото Осака 2001 свыше 78 кг Универсиады Золото Пальма-де-Мальорка 1999 свыше 78 кг Золото Пальма-де-Мальорка 1999 абсолют. Золото Пекин 2001 свыше 78 кг

Юа́нь Хуа́ (кит. упр. 袁华, пиньинь: Yuán Huá, 16 апреля 1974, Ляоян) — китайская дзюдоистка тяжёлой весовой категории, выступала за сборную Китайской Народной Республики в середине 1990-х — конце 2000-х годов. Чемпионка летних Олимпийских игр в Сиднее, чемпионка мира, чемпионка Азиатских игр, трёхкратная чемпионка Азии, двукратная чемпионка Восточноазиатских игр, чемпионка летних Универсиад в Пальма-де-Мальорке и Пекине, победительница многих турниров национального и международного значения.

Биография

Юань Хуа родилась 16 апреля 1974 года в городском округе Ляоян провинции Ляонин.

Первого серьёзного успеха на взрослом международном уровне добилась в 1996 году, когда попала в основной состав китайской национальной сборной и побывала на чемпионате Азии в Хошимине, откуда привезла две награды золотого достоинства, выигранные в тяжёлой и абсолютной весовых категориях. Год спустя в открытой весовой категории одержала победу на Восточноазиатских играх в Пусане и стала бронзовой призёршей на чемпионате мира в Париже, потерпев единственное поражение в полуфинале от кубинки Даймы Бельтран. Ещё через год среди спортсменок свыше 78 кг была лучшей на Азиатских играх в Бангкоке.

В 1999 году Юань выступила на чемпионате мира в английском Бирмингеме и получила в тяжёлом весе серебряную медаль — в решающем поединке не смогла побороть польскую дзюдоистку Беату Максимов. Кроме того, будучи студенткой, съездила на летнюю Универсиаду в Пальму-де-Мальорку, где выиграла в обеих весовых категориях, тяжёлой и абсолютной. Благодаря череде удачных выступлений удостоилась права защищать честь страны на летних Олимпийских играх 2000 года в Сиднее — одолела здесь всех своих соперниц, в том числе кубинку Дайму Бельтран в финале, и завоевала тем самым золотую олимпийскую медаль.

После сиднейской Олимпиады Юань Хуа осталась в основном составе дзюдоистской команды КНР и продолжила принимать участие в крупнейших международных турнирах. Так, в 2001 году она стала чемпионкой сразу на трёх больших соревнованиях: на домашней Универсиаде в Пекине, на Восточноазиатских играх в Осаке и на чемпионате мира в Мюнхене — все три золотые медали взяла в тяжёлой весовой категории. Последний раз показала сколько-нибудь значимый результат в сезоне 2007 года на азиатском первенстве в Эль-Кувейте, когда выиграла бронзовую медаль в тяжёлом весовом дивизионе и золотую в абсолютном. Вскоре по окончании этих соревнований приняла решение завершить карьеру профессиональной спортсменки, уступив место в сборной молодым китайским дзюдоисткам.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/yu/yuan-hua-1.html Юань Хуа] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [www.judoinside.com/judoka/940 Юань Хуа] — профиль на сайте Judoinside.com

Отрывок, характеризующий Юань Хуа

– Ну, что отец?
– Вчера получил известие о его кончине, – коротко сказал князь Андрей.
Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.
– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.
– Что? – в середине изложения Денисова проговорил Кутузов. – Уже готовы?
– Готов, ваша светлость, – сказал генерал. Кутузов покачал головой, как бы говоря: «Как это все успеть одному человеку», и продолжал слушать Денисова.
– Даю честное благородное слово гусского офицег'а, – говорил Денисов, – что я г'азог'ву сообщения Наполеона.
– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.
– Дядя г'одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.