Ярра (древесина)

Сюда перенаправляется запрос «Eucalyptus marginata». На эту тему нужна отдельная статья.

Ярра — древесина произрастающего в Австралии эвкалипта вида Eucalyptus marginata семейства Myrtaceae. В настоящее время это дерево культивируется также в Южной Америке (преимущественно в Бразилии).

Названия

Eucalyptus marginata ( бот. ), Jarrah ( лат. ).

Характеристика древесины

По цвету и текстуре древесины ярра напоминает махагони, и поэтому её нередко называют «Австралийский махагони». Однако ярра отличается особенно яркой окраской — для неё характерны все оттенки красного цвета, преимущественно от светло-розового до темно-красного. На свету темнеет. Древесина очень декоративная, плотная, твердая, хорошо шлифуется и полируется. Твердость по Бринеллю: около 6-ти.

Физические свойства:

Плотность	860 кг/м³
Твёрдость по шкале Янка	1920
Коэффициент объёмного расширения	Радиальный — 4.6% Тангенциальный — 6.6%
Объёмная усушка	11.2%
Стойкость против гниения	великолепная
Устойчивость к насекомым	хорошая

Применение

Так как деревья этого вида достигают высоты 40 м и диаметра ствола 1-1.5 м, возможно получение пиломатериалов значительных размеров.

Из-за своей стойкости и повсеместной распространённости в Австралии эта древесина широко применяется там для наружного строительства. Её ярко-красный цвет и высокая плотность обуславливают спрос на неё как на материал для устройства полов и террасных покрытий. Кап ярры ценится среди краснодеревщиков из-за своей твёрдости, богатого и яркого цвета, плотного расположения узлов, сложного рисунка волокон и уникального общего вида.

Ярра применяется для устройства паркетных полов, а также для изготовления дверей, мебели, лестниц и декоративных элементов внутренней отделки помещений, фанеры и мелких поделок.

Отрывок, характеризующий Ярра (древесина)

В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.