Яху, Хейнар

Хейнар Яху
Личная информация

Хейнар Яху (эст. Heinar Jahu; р. 20 июля 1933, деревня Põlgaste, уезд Вырумаа) — эстонский шашист, шашечный журналист, арбитр.

Главный судья чемпионата мира по международным шашкам среди мужчин 2005 года, главный секретарь матча за мировую шашечную корону Андрейко — Куперман 1972 года. C 1965 года по 1998 работал в Эстонской шашечной федерации. Многократный чемпион Эстонии по русским шашкам и призёр чемпионатов по международным шашкам.

Биография

Из Таллинна.

Шашками начал заниматься в 1948 году в родной деревне.

Окончил в 1953 году школу № 1 в Кохтла-Ярве, в 1953—1956 годах учился нефтяном техникуме.

В ноябре 2013 года занял второе место на 20-й международный турнир по русским шашкам «Ныммеская осень» с участием сильнейших шашистов из Латвии, Литвы, России и Эстонии.

Сочинения

Написал книги на эстонском языке: Kabe võistlusmäärused (1965, вместе с Elmar Kalmega — правила шашек), Üks, kaks ja kabesse (1969 — для детей), Kabekombinatsioone (1972, вместе с Эдуардом Цукерником — о комбинациях).

• Яху X. Раз, два и в дамки — Таллин: Ээсти раамат, 1969. — 44 с. — На эст. яз. — 12000 экз.

На основе интересных примеров автор вводит читателя в мир шашек, даёт представление об основных приемах и принципах борьбы на 64-клеточной доске.

Ссылки

• [www.esbl.ee/biograafia/Heinar_Jahu Биография в эстонской спортивной биографии] (эст.)
• ru.scribd.com/doc/185043756/Narva-47

Отрывок, характеризующий Яху, Хейнар

«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.