1-я Усть-Медведицкая бригада

1-я Усть-Медведицкая стрелковая бригада — воинское соединение РККА.

Полное название

1-я Усть-Медведицкая стрелковая бригада

Командование

• Миронов Ф.К., командир бригады.
• Березов Г. М., командир 1-го Медведицкого революционного полка.
• Бортенке Г. И., командир 2-го Медведицкого революционного полка.
• Стороженко Г. Л., командир конно-артиллерийского дивизиона.

Состав

• 1-й стрелковый полк
• 2-й стрелковый полк
• конно-артиллерийский дивизион

Боевая деятельность

1918 год

1-я Усть-Медведицкая стрелковая бригада создана в августе 1918 года из разрозненных красногвардейских отрядов, боровшихся с белогвардейскими войсками в Донской области.

4 августа 1918 года Высший Военный Совет Республики предложил военному руководителю Южного участка завесы, в который входил отряд Ф.К. Миронова, переформировать все части, входящие в состав участка, в роты, батальоны, полки, бригады, дивизии по строго утверждённым штатам.

Получив указание Высшего Военного Совета, Ф. К. Миронов отдал приказ о переформировании своего отряда, в котором на 4 августа 1918 года насчитывалось около 4 тыс. бойцов и командиров, в 1-ю Усть-Медведицкую стрелковую бригаду. Из 26 рот, сотен и батарей было сформировано два стрелковых полка и конно-артиллерийский дивизион. Этим же приказом были назначены командиры частей. Командиром 1-го Медведицкого революционного полка был назначен Г. М. Березов, 2-го — Г. И. Бортенке, командиром дивизиона — Г. Л. Стороженко.

Бригада получила задачу — оборонять участок правее 10-й армии протяженностью 75 км от станции Елань-Камышенская до станции Красный Яр. Она должна была охранять на этом участке железную дорогу и её сооружения.

Белые казаки рвались к г.Царицыну. Они захватили Ерзовку. Положение советских войск, оборонявших город, было тяжёлым. Чтобы облегчить его, Миронов приказал конной группе бригады 16 августа нанести удар по врагу и очистить от него левый берег Дона. Задача была выполнена. Кавалеристы освободили населённые пункты Ореховка и Даниловка и пополнили свои ряды казаками-добровольцами. Противник отвёл часть своих войск от Царицына.

20 августа 1918 года советские войска, оборонявшие город, перешли в наступление и 22 августа освободили Ерзовку. С 26 августа по 6 сентября, наступая по всему фронту, они отбросили белоказачьи части за Дон. Противник потерял убитыми и пленными около 12 тыс. чел.

11 сентября 1918 г. был образован Южный фронт в составе 8, 9, 10, 11 и 12-й армий (командующий фронтом П.Г. Сытин, члены РВС И.В. Сталин, С.К. Минин).1-я Усть-Медведицкая стрелковая бригада была включена в состав 9-й армии, созданной 28 сентября 1918 года (командующий войсками армии А.И. Егоров).

Ф. К. Миронов родился 14(26) октября 1872 года в семье казака станицы Усть-Медведицкая (ныне город Серафимович Волгоградской области). В 1898 году он окончил Новочеркасское юнкерское училище, участвовал в Русско-японской войне 1904—1905 гг. За участие в революционных выступлениях трудового казачества в 1905—1907 гг. Миронов был уволен с военной службы. Но во время Первой мировой войны 1914—1918 гг. был снова отправлен на фронт, получил чин войскового старшины (подполковника), 4 ордена и почетное георгиевское оружие. После Великой Октябрьской социалистической революции казаки 32-го Донского казачьего полка избрали Ф.К. Миронова своим командиром. В январе 1918 года он привел свой полк с румынского фронта на Дон, где в то время коммунисты собирали силы для борьбы с контрреволюционными войсками, возглавляемыми атаманом Калединым.

Ф. К. Миронов активно включился в борьбу с калединщиной. 17 января 1918 года он провел митинг казаков 32-го Донского казачьего полка, на котором было принято постановление: «Вести борьбу с контрреволюционными войсками Каледина до тех пор, пока власть на Дону не будет вырвана из рук Каледина и передана трудовому народу».

В январе — феврале 1918 г. наступающие части Красной Армии, красногвардейские отряды и революционные казачьи полки разгромили войска Каледина. В марте 1918 г. на съезде в Ростове-на-Дону была создана Донская Советская Социалистическая Республика. Председателем ЦИК Республики и Главкомом её вооруженных сил стал В.С. Ковалев.

Перед этим съездом в слободе Михайловка состоялся съезд Советов Усть-Медведицкого округа, избравший окружной исполнительный комитет и образовавший военно-революционный комитет, в состав которого вошел и Ф. К. Миронов. Он был назначен военным комиссаром Усть-Мсдведицкого округа и приступил к формированию революционных отрядов. Советские органы были созданы и в других округах Донской области. Однако обстановка на Дону вскоре резко изменилась.

1 октября 1918 года бригада участвовала в наступлении 9-й армии (командующий армией А. И. Егоров) против группировки войск генерала Фицхелаурова. Она сломила сопротивление противника, углубилась в его расположение на 70 км и освободила от белых все станицы от Ореховки до Сидоры.

На 1 октября 1918 г. число бойцов и командиров в 1-й Усть-Медведицкой бригаде возросло до 7463 человек. Командующий 9-й армией А. И. Егоров 10 октября 1918 г. издал приказ № 2, в котором говорилось: «Бригаду товарища Миронова переименовать в дивизию. Начдивом назначаю тов. Миронова, которому принять все меры к скорейшему развёртыванию рядов дивизии до штатного состава».

1-я Усть-Медведицкая стрелковая дивизия сформирована в октябре 1918 года Основой формирования дивизии была 1-я Усть-Медведицкая стрелковая бригада, созданная в августе 1918 года из разрозненных красногвардейских отрядов, боровшихся с белогвардейскими войсками в Донской области.

Сформировал дивизию и был её первым начальником Ф. К. Миронов.

Литература

1. См.: Советская Военная Энциклопедия. М., 1980, т. 8, с. 364.

2. См.: Советская Роенная Энциклопедия. М., 1978, т, 5, с. 325.

3. ЦГАСА, ф. 40176, оп. 1, д. 28, л. 395.

4. ЦГАСА, ф. 192, оп. 3, д. 1534, л. 4.

5.Рождённая в боях: Боевой путь 71-й гвардейской стрелковой Витебской ордена Ленина, Краснознаменной дивизии. В. Ф. Егоров, А. Я. Казаков, А. С. Коченюк, Р.Ш. Яраев. — М.: Воениздат,1986.— 168 с.

Ссылки

• Сайт BDSA.RU: ДИВИЗИИ СТРЕЛКОВЫЕ/С 1 СД ПО 99 СД/23 СТРЕЛКОВАЯ ДИВИЗИЯ 1 ФОРМИРОВАНИЯ

Отрывок, характеризующий 1-я Усть-Медведицкая бригада

После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.