36-й Специальный транспортный авиационный полк

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
36-й Специальный транспортный авиационный полк
36 Specjalny Pułk Lotnictwa Transportowego

Эмблема полка
Годы существования

1945- 2011

Страна

Польша Польша

Подчинение

Воздушные силы Польши

Тип

Военно-воздушные силы

Функция

специальные задачи по транспортировке

Численность

19 единиц

Командиры
Действующий командир

полковник Ричард Рачинский

36-й Специальный транспортный авиационный полк (польск. 36 Specjalny Pułk Lotnictwa Transportowego) — полк Воздушных сил Польши, образованный 25 февраля 1945 года. В основном полк выполнял задачи по транспортировке высших государственных лиц Польши, однако также выполнял и другие задания, связаные, например, с оказанием гуманитарной помощи[1]. Полк базировался на 1-й авиабазе в Варшавском аэропорту имени Фредерика Шопена.





Флот

На конец 2011 года полк эксплуатировал следующую авиатехнику[2]:

Воздушное судно Происхождение Тип Количество
Embraer 175 Бразилия Бразилия Пассажирский самолёт 2
PZL M28 Польша Польша Служебный самолёт 3
PZL W-3 Польша Польша Пассажирский вертолёт
Служебный вертолёт 		5
Ми-8 СССР СССР Пассажирский вертолёт 7

Авиакатастрофы

  • 28 февраля 1973 года принадлежавший полку самолёт Ан-24 попал в авиакатастрофу. При заходе на посадку ночью в условиях обледенения попал в зону сильной турбулентности, резко потерял высоту и разбился недалеко от аэропорта «Щецин». Погибли все находившиеся на борту члены польско-чехословацкой делегации, которые должны были посетить морской порт Щецина, среди них: министр внутренних дел Польши Веслав Очепка (польск. Wiesław Ociepka), министр внутренних дел Чехословакии Радко Каска (чеш. Radko Kaska) и глава администрации ЦК Компартии Чехословакии Михал Кудзей (чеш. Michal Kudzej).
    Основная статья: Катастрофа Ан-24 под Щецином

Напишите отзыв о статье "36-й Специальный транспортный авиационный полк"

Примечания

  1. ↑ [www.36splt.mil.pl/Historia/his36splt.html Historia 36 SPLT] (польск.)(недоступная ссылка — история). Проверено 12 апреля 2010. [web.archive.org/20070905225022/www.36splt.mil.pl/Historia/his36splt.html Архивировано из первоисточника 5 сентября 2007].
  2. ↑ Norbert Bączyk [www.scribd.com/doc/13574331/pz292007 Kto da im skrzydła] (польск.) // Polska Zbrojna. — 2007. — Nr 29 (547). — S. 17-19.

Ссылки

Отрывок, характеризующий 36-й Специальный транспортный авиационный полк

Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.


Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.