4исла

4исла
Numb3rs
Жанр	триллер / драма / криминал / детектив
Создатель	Николас Фалацци Черил Хьютон
В ролях	Дэвид Крумхольц Роб Морроу Джадд Хирш Алими Баллард Нави Рават Питер Макникол Дилан Бруно Дайан Фарр Ая Сумика Софина Браун
Композитор	Чарли Клаузер
Страна	США США
Количество сезонов	6
Количество серий	118
Производство
Продюсер	Тони Скотт Ридли Скотт
Режиссёр	Деннис Смит Алекс Закржевский Джон Беринг
Сценарист	Николас Фалацци Черил Хьютон Кен Санзел
Хронометраж	42 мин
Трансляция
Телеканал	CBS
На экранах	с 23 января 2005 по 12 марта 2010
[www.cbs.com/primetime/numb3rs/ официальный сайт]

«4и́сла» (англ. Numb3rs; 2005—2010) — детективный телевизионный сериал, созданный Николасом Фалаччи и Шерил Хьютон. Исполнительными продюсерами выступили братья Тони и Ридли Скотт.

18 мая 2010 года CBS закрыл сериал.

Сюжет

Действие разворачивается в Лос-Анджелесе. В центре сюжета — агент ФБР Дон Эппс и его брат, гениальный математик Чарли. Обычно серия начинается с преступления, которое расследует команда агентов ФБР под руководством Дона. Затем к делу подключается Чарли, с помощью новейших математических методов помогающий вычислить преступника. Начало каждой серии сопровождается словами:

Каждый день мы используем числа, чтобы прогнозировать погоду, определять время, считать деньги… С помощью математики мы можем анализировать преступления, выявлять закономерности, предсказывать поведение… Используя числа, мы можем решить величайшие загадки.

В ролях

• Дэвид Крамхолц — Чарли Эппс, математический гений, профессор вымышленного Калифорнийского научного института (California Institute of Science, или CalSci), консультирует ФБР и АНБ
• Роб Морроу — Дон Эппс, ведущий агент ФБР, старший брат Чарли
• Питер Макникол — Ларри Флейнхард, физик-теоретик и космолог, бывший наставник Чарли и теперь его лучший друг, он также часто консультирует ФБР.
• Джадд Хирш — Алан Эппс, отец Дона и Чарли, вдовец, живёт в доме, меблированном в стиле движения искусств и ремёсел викторианской эпохи
• Нави Рават — Амита Рамануджан (персонаж назван в честь индийского математика Сринивасы Рамануджана), аспирант-математик в CalSci, подруга Чарли, впоследствии его жена.
• Дайан Фарр — Мэган Ривз, сотрудница ФБР, психолог, специалист по поведенческому анализу, у неё были романтические отношения с Ларри. Она ушла из ФБР, чтобы стать адвокатом проблемных молодых женщин.
• Алими Баллард — Дэвид Синклер, агент ФБР
• Сабрина Ллойд — Терри Лейк, агент ФБР
• Дилан Бруно — Колби Грейнджер, агент ФБР
• Джош Гад — Рой Макгилл
• Лу Даймонд Филлипс — Йэн Эджертон
• Софина Браун — Никки Бетанкур, агент ФБР, заменила Мэган, после её ухода. Имеет юридическое образование. Четыре года работала в полиции Лос-Анджелеса

Создание и телепоказ

Идея сериала появилась у Фалаччи и Хьютон в конце 1990-х, когда они посетили лекции инженера, телеведущего и популяризатора науки Уильяма Ная.

Первоначальным местом действия должен был стать Массачусетский технологический институт, но потом он был заменён на вымышленный Калифорнийский научный институт. Сцены, в которых действие происходит в этом институте, снимались в Калифорнийском технологическом институте (Калтех) и Университете Южной Калифорнии. Консультант сериала — сотрудник Калтеха Гэри Лорден.

Первую серию, показанную 23 января 2005 года, посмотрели 25 миллионов зрителей. Всего вышло шесть сезонов.

Сезон	Вещание	Премьера	Конец	Серий	Телесезон	Ранг	Зрителей (в миллионах)
1	Пятница 22:00	23 января 2005	13 мая 2005	13	2004-2005	#36	10,77
2	Пятница 22:00	23 сентября 2005	19 мая 2006	24	2005-2006	#32	11,62
3	Пятница 22:00	22 сентября 2006	18 мая 2007	24	2006-2007	#38	10,5
4	Пятница 22:00	28 сентября 2007	16 мая 2008	18	2007-2008	#55	9,14
5	Пятница 22:00	3 октября 2008	15 мая 2009	23	2008-2009	#37	10,29
6	Пятница 22:00	25 сентября 2009	12 марта 2010	16	2009-2010	#46	8,45

В России сериал показывали по каналу «ТВ-3», а затем по каналу «Universal».

Общественный резонанс

Популярность сериала обратила на себя внимание научного сообщества США. В 2006 году прошёл симпозиум Ассоциации содействия развитию науки, посвящённый сериалу. Американский Национальный совет преподавателей математики совместно с компанией Texas Instruments разработал образовательную программу для школьников «Мы все используем математику каждый день», основанную на сюжетах сериала.

Премии и номинации

Создатели сериала Николас Фалаччи и Шерил Хьютон были награждены премией Карла Сагана, которая вручается исследователям, преподавателям и популяризаторам науки (2006), и премией Национального научного фонда США (2007). Постановщик трюков Джим Викерс номинировался на премию Эмми в 2006 году за 14 серию второго сезона «Harvest».

Ссылки

• [www.cbs.com/primetime/numb3rs/ Официальный сайт]  (англ.)
• [numb3rs.wolfram.com/wolfram.html Математика в сериале] на сайте Wolfram Research. Также на [www.math.cornell.edu/~numb3rs/ сайте Корнелльского университета]
• «Числа» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий 4исла

У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.


Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.