Accuser

Accu§er
Жанры	трэш-метал, спид-метал (1986—1988) трэш-метал (1989—1991, 2011—наст. время) трэш-метал, грув-метал (1992—1993, 2008—2010) грув-метал (1994—1996)
Годы	1983—1986 (Breaker) 1986—1996 2002—2008 (Scartribe) 2008—наст. время
Страна	Германия Германия
Город	Зиген, Северный Рейн-Вестфалия
Лейблы	Atom H Rough Trade Major Records Koch Entertainment Red Shift Records Metal Blade Records
Состав	Франк Томс Франк Кимпель Оливер Фехнер Денис Рыбаковский
Бывшие участники	Томас Кирхер Эберхард Вейель Милан Пешель Гидо Венцлафф Фолькер Борхерт Рене Шютц Уве Шмидт
[www.accuser.de user.de]

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Accuser (с англ. - обвинитель, также пишется как Accu§er) — немецкая метал-группа, играющая в стиле трэш-метал. Создана в 1986 году в Зигене.

История

В начале 80-х годов два немецких паренька, 18-летний Франк Томс и 16-летний Рене Шютц развлекались тем, что играли на гитарах в группе под названием Expect no Mercy. Эта банда из Зигена не несла в себе ничего особо нового, а ориентировалась на традиционный метал типа Dio и Iron Maiden. Два года ребята провели вместе, а потом их пути разошлись. Пока Рене определялся со своими пристрастиями, Томс присоединился к команде Breaker, имевшей неплохой успех в окрестностях. Группа специализировалась на классическом спид-метале, и помимо Томса включала в себя Эберхарда Вейела (вокал, бас) и Фолькера Борхерта (ударные).

Когда популярность коллектива значительно подросла, название сменили на Accuser и под этой вывеской на лейбле Atom H выпустили отличный дебютный thrash/speed metal альбом The Conviction. Франк не был полностью удовлетворен работой, так как ему хотелось, чтобы саунд был еще тяжелее. С этой целью он пригласил Шютца присоединиться к Accuser, и парни создали изумительный дуэт лидер-гитар. Звучание действительно изменилось, стало тяжелее и насыщеннее. Альбом Experimental Errors (1988, ATOM H), выпущенный новым составом, имел положительные отзывы по всей Европе, где прошли первые гастроли группы. В 1989-м вышел один из лучших в творчестве группы thrash metal альбом Who Dominates Who?, после которого в нескольких изданиях Томс и Шютц получили звания Germanys best Thrash-Guitarists и Best Metal Guitar-Duo.

После очередных гастролей и записи следующего thrash альбома Double Talk (1991, ATOM H), который оказался несколько хуже Who Dominates Who? из коллектива ушел Вейел. Его обязанности взял на себя Франк и Accuser вновь отправились в студию. Неожиданно для самих музыкантов альбом Repent (1992, Rough Trade Records) получился настолько тяжелым, насколько они и хотели. Стилистически альбом был трэшевым, как и его предшественники и очень неплохим по содержанию. Раскрутку диска группа проводила в турне в компании Cancer и Paradise Lost.

Стремясь идти в ногу со временем (в начале 90-х трэш стал терять популярность, в то время как другие стили, в частности, хардкор стали выходить на передний план металической сцены) Accuser выпустили в 1994 году два альбома Confusion romance и Reflections на лейбле Major Records. На этих альбомах музыка стала медленнее и тяжелеее, в звучании стали явно проглядывать хардкоровские нотки. После этого группа впервые отправилась в европейское турне в роли хедлайнеров.

Однако когда в очередной раз коллектив попал в студию, оказалось, что музыканты изрядно подустали за десять лет непрерывных гастролей и сессий. Альбом Taken by the Throat (1995, Koch International) не нес в себе ничего нового, а просто продолжил линию своих двух своих предшественников. Музыка на нем была медленной, тяжелой, однообразной и представляла собой смесь трэша и хардкора, который набирал популярность в те годы. Последовавшее евротурне Accuser провели в компании с Overkill. Рене на нем отыграл всего несколько дат, а остальное время его подменял Джерри Маккензи (экс-Danzig). Когда команда наконец-то вернулась домой, было принято решение о её роспуске.

Скорее всего главной причиной распада группы послужило то, что Accuser, как многие трэшевые группы того времени, не смогли (или не захотели) проявить себя в новых музыкальных стилях и течениях середины 90-х, а трэш в то время просто потерял свою популярность и соответственно аудиторию.

В 2002 году бывшие участники Accuser Франк Томс и Рене Шютц организовали новую группу Scartribe, которая на концертах, помимо своих новых песен, исполняла также старые песни Accuser. В начале 2008 было принято решение о воссоединении группы Accuser. 12 июля 2008 года состоялся первый реюнион-концерт с новыми песнями. После этого группа выступила на многих фестивалях и концертах, а также выпустила несколько альбомов. Новейший альбом The Forlorn Divide выходит на лейбле Metal Blade Records 11 марта 2016.

Состав

Текущий состав

• Франк Томс - гитара (1986-1996, 2008-; основатель), вокал (1992-1996, 2008-)
• Денис Рыбаковский - гитара (2014-)
• Франк Кимпель - бас-гитара (2004-)
• Оливер Фехнер - ударные (2002-)

Бывшие участники

• Томас Кирхер - бас-гитара (1986-1987; основатель)
• Эберхард Вейель - гитара (1986-1987; основатель), бас-гитара (1988-1991), вокал (1986-1991)
• Милан Пешель - гитара (1989-1991), бас-гитара (1991-1992)
• Гидо Венцлафф - бас-гитара (1993-1996)
• Фолькер Борхерт - ударные (1986-1996; основатель)
• Рене Шютц - гитара (1988-1989, 1991-1996, 2002-2011)
• Уве Шмидт - бас-гитара (2002-2003), гитара (2011-2014)

Дискография

• The Conviction (1987)
• Experimental Errors (EP) (1988)
• Who Dominates Who? (1989)
• Double Talk (1991)
• Repent (1992)
• Reflections (1994)
• Confusion Romance (EP) (1994)
• Taken by the Throat (1995)
• Agitation (2010)
• Dependent Domination (2011)
• Diabolic (2013)
• The Forlorn Divide (2016)

Ссылки

• [www.accuser.de Официальная страница Accuser]

Отрывок, характеризующий Accuser

– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.