Агуи (храм)

Буддийский храм
Агуи яп. 安居院
Страна	Япония
Город	Киото
Дата основания	XII
Дата упразднения	XV
Состояние	Сгорел

Агуи (яп. 安居院) — городской храм и школа буддийских проповедников XII—XV веков в средневековой Японии.

Агуи был храмом-школой горного монастыря Энряку-дзи в северной части Киото, в районе Камигё. Его основателями были сын Фудзивари-но Митори монах Тёкэн и его сын Сёкаку. Тёкэн славился своими ораторскими способностями, а в столице его называли «великим проповедником четырёх морей, самым известным в Поднебесной». Сёкаку также имел дар красноречия и укрепил фундамент Агуи как лучшей школы проповедников в Японии.

Дети Сёкаку, Рюсё (яп. 隆承) и Кэнсей (яп. 隆承), разделили школу на две ветви, продолжая преподавать искусство проповедования и обучая жителей Киото Закону Будды. Главную ветвь дома проповедников Агуи унаследовали потомки Рюсё — Норидзане, Норимото, Норимори и Тиканори. Младший брат Норимото, Тёсюн (яп. 澄俊), управлял хозяйством патриарха школы Тэндай Сонунхо (в миру императорского принца Моринаги), а его самый младший брат Какусю (яп. 覚守) заложил основы новой школы проповедников.

В XIV веке, в период Намбокутё, в Агуи был составлен «Сборник синто», который был написан на основе синкретичной идеи о «первичности будд и производности богов» (яп. 本地垂迹), согласно которой будды и бодхисаттвы приходят в этот мир во временном подобии богов, чтобы спасать людей.

Во время войны годов Онин (1467—1476) храм Агуи сгорел. Его не смогли восстановить, поэтому школа проповедников постепенно пришла в упадок.

Литература

• 『新編　日本史辞典』 (Новое издание. Словарь истории Японии)　京大日本史辞典編纂会、東京創元社、1994. — P.7.

Отрывок, характеризующий Агуи (храм)

– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…