Аземмур

Аземмур أزمور Страна МароккоМарокко Координаты 33°17′00″ с. ш. 8°20′00″ з. д.33.28333° с. ш. 8.33333° з. д. / 33.28333; -8.33333    Население около 40 000 человек Показать/скрыть карты

Аземму́р (араб. أزمور‎, Азимур) — город в Марокко. Расположен на левом берегу реки Умм-эр-Рбия недалеко от её впадения в Атлантический океан, в 16 км северо-восточнее Эль-Джадиды и в 72 км юго-западнее Касабланки. Название происходит от берберского azemmur — оливковые деревья. В городе сохранилась средневековая медина, обнесённая стеной с четырьмя воротами.

Дата основания города неизвестна, более того, неизвестно, возник ли он в финикийские или римские времена, или был основан берберами. Город был исламизирован в 667 году. В дальнейшем он постоянно находился в зависимости от различных магрибских государств, в частности, в 1144 году был разрушен Альморавидами как этап их соперничества с Альмохадами. В это же время в Аземмуре жил мусульманский богослов Аль-Шуайб, после своей смерти в 1176 году считающийся покровителем города. В 1252 году город попал под власть Меринидов, в 1362 году впервые укреплён, в 1374 году попал в зависимость от Ваттасидского султаната со столицей в Фесе. В 1461 году Аземмур снова был укреплён.

Начиная с 1480 года, на Аземмур, находящийся в устье одной из крупнейших рек Магриба и потому имеющий важное стратегическое значение, начали нападать европейцы, сначала испанцы, а в 1481 году город захватили португальцы. Жители Аземмура были объявлены вассалами португальского короля Жуана II Совершенного и принуждены платить Португалии дань. Принадлежность этой части Марокко Португалии была подтверждена Тордесильясским договором в 1497 году. В 1513 году город отказался платить дань, после чего португальцы выслали карательную экспедицию на пятистах судах во главе с герцогом Браганским. Среди солдат был Фернандо Магеллан. Португальский флот занял город без сопротивления. Аземмур снова был укреплён, а в городе размещён португальский гарнизон. В 1541 году вследствие экономических трудностей португальцы были вынуждены оставить город. После этого город попал под власть саадитов, затем в зону французского протектората, и полностью потерял всякое экономическое и стратегическое значение.

В Аземмуре традиционно сохранялось большое еврейское население, в полном составе эмигрировавшее в Израиль в 1967 году в результате гонений, последовавших сразу после Шестидневной войны.

Литература

• Jean Darlet, Monographie de la ville d’Azemmour (1953)
• R. Ricard, Êtudes sur l’histoire des Portugais au Maroc, Coimbra 1955

Ссылки

• [azami01.free.fr/site/ Azemmour]

Отрывок, характеризующий Аземмур

– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.