Акциз на сладкие газированные напитки

Акциз на сладкие газированные напитки (англ. soda tax, sugar tax, soft drink tax) — косвенный налог, вводимый на безалкогольные напитки с определенным содержанием сахара.

Введение акциза предполагает увеличение налоговой нагрузки на производство сладких безалкогольных напитков, в том числе, газированных. Основная заявленная цель введения подобного акциза — это оздоровление населения за счет прогнозируемого уменьшения потребления сладких газированных напитков. Также одна из целей — дополнительный источник налоговых поступлений для пополнения государственного бюджета.

Законодательная инициатива в России

24 декабря 2015 года — депутат Олег Михеев (фракция «Справедливая Россия») внес в Государственную Думу законопроект о введении акциза на сладкие газированные напитки и чипсы. По мнению депутата, мера должна принести в бюджет дополнительные доходы, которые «покроют вред, нанесенный здоровью нации» торговлей «вредной едой». Правительство Российской Федерации не поддержало данный законопроект, сославшись на то, что введение нового акциза противоречило бы указанию зафиксировать действующие налоговые условия на ближайшие четыре года, которое озвучил Президент РФ в Послании Федеральному Собранию в декабре 2014 года. Кроме того, как следует из заключения Правительства, предложение Олега Михеева не было согласовано с законодательством в области охраны здоровья граждан и безопасности пищевых продуктов.

18 января 2016 г. — по итогам совещания у премьер-министра Дмитрия Медведева, было дано поручение для увеличения доходов федерального бюджета проработать расширение перечня подакцизных товаров, в которые могут быть включены пальмовое масло и сладкие газированные напитки.

28 марта 2016 г.- Дмитрий Медведев в рамках своего выступления на встрече с участниками форума «Кандидат» озвучил, что Правительство придерживается курса, обозначенного Президентом РФ в Послании Федеральному Собранию в декабре 2014 г., и до 2018 не будет увеличивать налоговую нагрузку на бизнес.

14 апреля 2016 г. — в рамках международного форума «ИнвестРос-2016» Анатолий Аксаков, председатель Комитета Госдумы по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству, сообщил, что Госдума не планирует в этом году принимать законы, увеличивающие налоговую нагрузку.

27 апреля 2016 г. — заместитель Министра финансов Российской Федерации Илья Трунин отметил, что ведомство продолжает изучать возможность введения акцизов на все сладкие напитки, включая соки. Подобные акцизы могли бы стать дополнительным источником дохода в бюджете 2017-2019 гг.

Ситуация в России

Отсутствие законодательной базы

В настоящее время в российском законодательстве отсутствует юридическое определение такого вида продукции, как «сладкий газированный напиток». Данная категория напитка попадает под юридическое определение как «безалкогольный напиток», в соответствии с ГОСТ 28188-2014 «Напитки безалкогольные. Общие технические условия». Однако приведенное в нём определение не позволяет полноценно идентифицировать безалкогольный напиток, поскольку под данное определение можно также отнести сокосодержащие напитки. Кроме того, определение «безалкогольный напиток» отсутствует в Технических регламентах Таможенного союза «О безопасности пищевой продукции» (ТР ТС 021/2011), «Пищевая продукция в части ее маркировки» (ТР ТС 022/2011), «О безопасности пищевых добавок и ароматизаторов» (ТР ТС 029/2012).

Экономические последствия

Введение акциза связано с масштабными издержками: сокращению рынка, снижению производства и налоговых поступлений. По итогам 2014 года в России было зафиксировано падение рынка безалкогольных напитков в объемном выражении на один процент. В 2015 году был зафиксирован спад продаж безалкогольных напитков на 10 %. Введение акциза может повлечь за собой стремительное падение российских производств и массовое сокращение рабочих мест. В конечном итоге ожидаемый экономический эффект (пополнение казны) попросту не состоится: снижение поступлений в бюджеты всех уровней от НДС, налога на прибыль и НДФЛ может полностью поглотить акцизную выгоду.

Производство сладких газированных напитков не является импортоёмким производством и локализовано на 95 %, поэтому в первую очередь пострадают отечественные производители. К примеру, Coca-Cola Россия 80-90 % ингредиентов и материалов для производства напитков закупает у российских поставщиков. Обеспечивая рабочими местами 10 тыс. человек непосредственно, деятельность компании генерирует 60 тыс. рабочих мест в смежных областях.

По информации источников в финансово-экономическом блоке Правительства, планируемый 20%-ный акциз должен привести к повышению доходов бюджета на 600 млн рублей в год. Эта сумма составляет лишь около 0,02 % консолидированного бюджета на здравоохранение в 2016 году.

Последствия для общественного здоровья

В России потребление безалкогольных напитков значительно меньше, чем в западных странах — 82,4 л на человека в год, включая бутилированные питьевые воды. Чистое потребление безалкогольных напитков — 64,9 л/чел. (одна бутылка 0,33 л раз в два дня). Из них газированных напитков — 36,3 л/чел. Для сравнения подушевое потребление безалкогольных напитков за рубежом составляет в США — 287,3 л/чел в год, а в Западной Европе — 198,8 л/чел в год. В общем и целом, целесообразность введения подобных мер налогообложения с целью заботы о здоровье населения весьма и весьма сомнительна.

Реакция должностных лиц и представителей бизнеса

Новость о возможном внесении сладких газированных напитков к акцизооблагаемым товарам вызвала широкую волну обсуждений в политическом и бизнес-сообществах.

В поддержку законопроекта выступило Министерство финансов РФ. Проработку данного акциза в Правительстве подтверждал министр финансов Антон Силуанов. Замминистра финансов Илья Трунин сообщил, что в министерстве обсуждают возможность введения акциза не только на газировку, но и на другие сахаросодержащие напитки.

Уполномоченный по защите прав предпринимателей Борис Титов обратился с письмом к Премьер-министру Дмитрию Медведеву, призвав Правительство отказаться от введения акцизов на газированные напитки и пальмовое масло. Как отметил бизнес-омбудсмен, введение дополнительной налоговой нагрузки поставит многие предприятия отрасли на грань банкротства. По мнению Б. Титова, сокращение производства и закрытие предприятий из-за введения дополнительного налога может привести к потере значительной части из существующих в отрасли рабочих мест: сокращение 100 000 рабочих мест на производстве приведет к потере 700 000 — 1 000 000 рабочих мест в смежных отраслях.

Председатель Комитета по экономике, предпринимательству и инвестиционной политике Московской областной думы Вячеслав Крымов отметил, что данная мера приведёт к увеличению цен на продукты, тем самым спровоцировав «падение рынка, а в результате пострадают производители». В. Крымов также подчеркнул, что «введение акцизов не приведёт к наполнению бюджета — снизится объём продаж, и рост акцизов его не восполнит».

Председатель исполкома Российского союза налогоплательщиков Артём Кирьянов заявил в связи с инициативой Правительства, что «от повышения акцизов не понижается уровень потребления, а повышается уровень контрабанды и контрафакта».

Директор Волчихинского пивоваренного завода Виктор Скачков спрогнозировал, что после введения данного акциза ему придется сократить все рабочие места на производстве: «Если говорить, ничего не делать и ждать, то 350 рабочих на заводе надо будет выгнать на улицу. Бутылка лимонада будет стоить рублей 70. Это всё, конец, финал».

Депутат Госдумы от партии «Справедливая Россия» Олег Михеев также прокомментировал данную законодательную инициативу: «Введение таких сборов вызовет повышение цены на пачку чипсов или бутылку газировки, что поможет снизить их потребление. Ведь люди часто расценивают чипсы и лимонад как дешевое средство перекусить — пусть они увидят, что дешевле купить тарелку супа в столовой, это пойдет на пользу здоровью нации».

В ходе конференции «ИнвестРос» президент компании Coca-Cola в России, Украине и Белоруссии Зоран Вучинич подчеркнул важность сохранения неизменными условий налогообложения и работы отрасли в целом: «Мы можем вести бизнес в предсказуемой обстановке. Необходимо поддерживать стабильность капитала, это робкое животное, если сейчас мы напугаем его, то оно может сбежать. Люди должны понимать, как обстановка будет развиваться дальше».

Глава Союза производителей безалкогольных напитков Дмитрий Петров заявил, что новый налог негативно скажется на финансовом состоянии предприятий, выпускающих эти продукты, и может вынудить их сокращать персонал. Также Д. Петров отметил, что нет критериев для определения «вредности» того или иного продукта и напомнил об аналогичных инициативах за границей, которые в конечном счете провалились.

Зарубежный опыт

США

В США два штата ввели акциз на сладкие газированные напитки: Западная Вирджиния (1951) и Арканзас (1992). Тем не менее, введенный акциз никак не позволил уменьшить количество людей с избыточным весом — Западная Вирджиния уверенно занимает 3-е место в стране по количеству людей с ожирением (34,5 %), а Арканзас — 4-е (33,8 %). При этом в Арканзасе, который начал собирать налог с 1993 г. количество людей с избыточным весом увеличилось с 17 % в 1993 г. до 34,5 % в 2012 г., значительно превысив темпы роста этого показателя в целом в США.

Исследование, проведённое в США, показало, что введение больших налогов (20 % и 40 %) не имеет позитивного эффекта с точки зрения борьбы с лишним весом, потребители переходят на аналогичные более дешёвые, но не менее калорийные продукты. Другое исследование в США, показывает, что существенное увеличение стоимости банки газировки стоимостью 75 центов на 20 % приведет лишь к незначительному снижению индекса массы тела: c 40.00 до 39.98.

Новая Зеландия

Союз налогоплательщиков Новой Зеландии (New Zealand Taxpayers’ Union) опубликовал исследование, выполненное Институтом по вопросам экономики (Institute of Economic Affairs), в котором отмечается, что газированные напитки составляют лишь 1,6 % от всего объема калорий, потребляемых ежедневно среднестатистическим гражданином. Большинство калорий человек получает из продуктов питания, не подпадающих под акциз, а, следовательно, введение акциза не повлияет на структуру потреблений калорий среднестатистического человека.

Вьетнам

По оценкам Центрального института экономики и менеджмента Правительства Вьетнама (Central Institute for Economic Management of the Government of Vietnam), 10 % акциз на газированные напитки в этой стране привел к дополнительным поступлениям в бюджет 8,46 млн долл. и одновременно суммарным потерям в экономике на сумму 52,6 млн долл.

Филиппины

В расчете, выполненном Центром исследований и коммуникаций Тихоокеанско-азиатского университета, отмечается, что в случае введения на Филиппинах 20 % акциза на сахаросодержащие напитки ожидаемые поступления в бюджет составят 4,479 — 10 млрд филиппинских песо, тогда как суммарные потери бюджета в этом случае оцениваются в 77,4 млрд филиппинских песо.

Мексика

Оплата налога на газированные напитки, установленного в Мексике в 2014 г., легла на беднейших граждан, которые тратили на продукты, облагаемые акцизом, в среднем 11,2 % своих располагаемых доходов, в то время как представители среднего класса — 4,9 %, а самого обеспеченного — всего 1 %. За декабрь 2014 года, 63,7 % этих налогов были собраны в низшей социально-экономической группе, 37,5 % представителей которых живут в нищете.

После введения акциза в Мексике закрылись более 30 000 традиционных магазинчиков, в которых под новый налог попало более 50 % ассортимента. Работа в таких магазинах давала средства к существованию более 600 000 семей. Прекращение работы многих из них негативно сказалось на основной категории их посетителей — гражданах с доходами низшего и среднего уровней.

Замбия

В Замбии отменили налог на сладкие газированные напитки, введенный в 2001 г., из-за негативного влияния на экономику и отрицательных последствий для потребителей с низким и средним уровнем доходов, который в совокупности с НДС увеличил стоимость газированных напитков на 25 %.

Сербия

В феврале 2015 года в СМИ появилась информация о намерении правительства страны ввести акциз на все безалкогольные напитки, за исключением воды. Однако в конце октября 2015 года, МВФ и правительство договорились не рассматривать акциз на безалкогольные напитки в силу негативного воздействия на занятость населения, бюджетные поступления и потребителей.

Дания

В 1930 году в Дании был введён акциз на сладкие газированные напитки, и впоследствии был отменён в 2013 году. Отмена была связана с заполнением датского рынка газированными напитками, произведенными в соседней Германии и Швеции.

Отрывок, характеризующий Акциз на сладкие газированные напитки

Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.