Амадор, Андрей

Андрей Амадор
Общая информация
Полное имя	Андрей Амадор Бикказакова
Оригинальное имя	исп. Andrey Amador Bikazakova
Дата рождения	29 августа 1986(1986-08-29) (37 лет)
Место рождения	Сан-Рамон (Коста-Рика)
Гражданство	Коста-Рика Коста-Рика
Рост	180 см
Вес	71 кг
Информация о гонщике
Нынешняя команда	Team Movistar
Специализация	Горный гонщик
Любительские команды
2006 2007—2008	Viña Magna — Cropu Lizarte
Профессиональные команды
2009—2010 2011 —	Caisse d'Epargne Team Movistar
Главные победы
Джиро д’Италия — 1 этап
Медали
Чемпионаты мира на шоссе Бронза Ричмонд 2015 Командная гонка на время

Андре́й Амадо́р Бикказако́ва (исп. Andrey Amador Bikkazakova; род. 29 августа 1986, Сан-Рамон, Коста-Рика) — коста-риканский профессиональный шоссейный велогонщик, выступающий за команду Team Movistar. Победитель этапа Джиро д’Италия.

Биография

Андрей Амадор родился 29 августа 1986 года. Русское имя он получил от своей матери — россиянки Раисы Бикказаковой. Уже в юношеском возрасте Андрей начал заниматься велоспортом под руководством своего отца Родольфо Амадора.

В июне 2006 года Амадор присоединился к составу любительской команды Viña Magna — Cropu и сразу выиграл этап на многодневной гонке по дорогам Панамы, которую он закончил на итоговом третьем месте. Следующие два года он провел в составе команды Lizarte и за это время одержал несколько побед. Он выиграл этап на Вуэльте Наварры в 2007 году, а год спустя костариканец первенствовал на первом этапе главной молодёжной гонки — Тур де л’Авенир. Также на его счету ряд успехов в гонках более низкого уровня.

В 2009 году Андрей подписал профессиональный контракт с командой Caisse d'Epargne. В 2010 году он стал первым представителем Коста-Рики, который принял участие в Джиро д’Италия. При этом Амадор смог проехать всю дистанцию и закончить итальянскую многодневку на 45-м месте. Год спустя Амадор дебютировал на Тур де Франс, закончив его на 166-й позиции. На церемонии открытия Панамериканских игр 2011 года Амадор был знаменосцем сборной Коста-Рики.

В начале 2012 года Амадор закончил в десятке сильнейших многодневную гонку по дорогам Аргентины Тур Сан-Луис и Тур Средиземноморья, а в мае стартовал на своей второй Джиро. На 12-м этапе до Сестри-Леванте костариканец благодаря удачному отрыву финишировал третьим, а два дня спустя на этапе до Червиньи, который завершался горным финишем Амадор одержал победу, став первым костариканцем, одержавшим победу на этапе Гранд Тура. В общем зачете Джиро д’Италия 2012 года он занял 29 место. В августе Андрей участвовал в Олимпийских играх в Лондоне. В групповой гонке он показал время 5:46:37 и финишировал тридцать пятым, уступив минуту и 20 секунд победителю Александру Винокурову.

В 2013 году велогонщик отметился восьмым местом в генеральной классификации Тиррено-Адриатико и десятым результатом на однодневной классической гонке Гент-Вевельгем. В июле Амадор стартовал на Тур де Франс и оказал большую поддержку товарищу по команде Наиро Кинтане, который стал вторым в общем зачете и выиграл гороховую и белую майку.

В мае 2014 года костариканец участвовал в Джиро д’Италия и внес вклад в победу Наиро Кинтаны в общем зачете Корса Роза. А августе финишировал на шестом месте в генеральной классификации Тура Польши, а также команда Movistar, в составе которой был костариканец, выиграла командную гонку на испанской Вуэльте.

Выступления в супермногодневках

Гонка	2010	2011	2012	2013	2014	2015
Джиро	41	—	29	—	110	4
Тур	—	166	—	54	—
Вуэльта	—	—	—	—	30

Ссылки

• [www.movistarteam.com/equipo/andrey-amador Профиль на официальном сайте Team Movistar]
• [www.cyclingarchives.com/coureurfiche.php?coureurid=24620 Статистика] на cyclingarchives.com

Отрывок, характеризующий Амадор, Андрей

– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.