Амалия Пфальц-Цвейбрюкенская

Амалия Пфальц-Цвейбрюкенская Amalie von Pfalz-Zweibrücken<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
курфюрстина-консорт Саксонии
29 января 1769 — 20 декабря 1806
Предшественник:	Мария Антония Баварская
Преемник:	—
королева-консорт Саксонии
20 декабря 1806 — 5 мая 1827
Предшественник:	—
Преемник:	Мария Терезия Австрийская
Рождение:	10 мая 1752(1752-05-10) Мангейм
Смерть:	15 ноября 1828(1828-11-15) (76 лет) Дрезден
Место погребения:	Хофкирхе
Род:	Виттельсбахи Веттины
Отец:	Фридрих Пфальц-Цвейбрюкен-Биркенфельдский
Мать:	Мария Франциска Пфальц-Зульцбахская
Супруг:	Фридрих Август I Саксонский
Дети:	Мария Августа
Награды:

Мария Амалия Августа, пфальцграфиня Цвейбрюкен-Биркенфельдская (нем. Maria Amalie Auguste, Pfalzgräfin von Zweibrücken-Birkenfeld-Bischweiler; 10 мая 1752, Мангейм—15 ноября 1828, Дрезден) — курфюрстина и королева Саксонии, в 1807—1815 годах также носила титул герцогини Варшавской.

Биография

Мария Амалия Августа родилась 10 мая 1752 года в Мангейме. Она была третьим ребенком и старшей дочерью в семье Фридриха Цвейбрюкен-Биркенфельдского и его жены Марии Франциски Пфальц-Зульцбахской. Её старшими братьями были — Карл Август Кристиан (1746—1795) и Клеменс Август Фридрих Иосиф (1749—1750). Впоследствии в семье появился ещё дети — Мария Анна (1753—1824) и Максимилиан Иосиф (1756—1825). Вскоре родители стали жить врозь.

29 января 1769 года в Дрездене шестнадцатилетняя Мария Амалия была выдана замуж за восемнадцатилетнего курфюрста Фридриха Августа Саксонского, сына Фридриха Кристиана и Марии Антонии Баварской.

В 1806 году Фридрих Август получил от Наполеона титул короля Саксонии, а 1807 году — герцога Варшавского.

5 мая 1827 королева Амалия овдовела. Так как у супругов не было сына, то трон унаследовал младший брат Фридриха Августа — Антон. Амалия скончалась 15 ноября 1828 года в возрасте 76 лет и была похоронена в Дрездене в Katholische Hofkirche.

Дети

Амалия родила четверых детей, но трое из них были мертворожденными. Выжила лишь одна дочь, Мария Августа.

• ребёнок (1771)
• ребёнок (1775)
• Мария Августа (1782—1863)
• ребёнок (1797)

Награды

• В 1773 году императрица Екатерина II пожаловала курфюрстине Амалии Орден Святой Екатерины 1 степени.

Ссылки

• [thepeerage.com/p11154.htm#i111535 на thepeerage.com]

Отрывок, характеризующий Амалия Пфальц-Цвейбрюкенская

– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.


Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.