Амина Абдалла Арраф аль-Омари

Амина Абдаллах Арраф аль Омари

Amina Abdallah Arraf al Omari

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Амина Абдалла Арраф аль-Омари (англ. Amina Abdallah Arraf al Omari) — псевдоним, под которым вёл блог американец, активист движения за мир по имени Том Макмастер. Блог «Лесбиянка из Дамаска» (англ. A Gay Girl In Damascus) был создан в поддержку гражданских и политических свобод сирийцев. Амина оставляла комментарии о ситуации в Сирии, заметки о своей жизни, а во время восстаний в Сирии в 2011 году сестра Амины рассказала в этом интернет-дневнике о похищении Амины, которая пропала 6 июня 2011 года. Этот дневник привлёк внимание СМИ и вызвал общественный резонанс в США.

Многие усомнились в правдивости сообщений в блоге. После расследования, проведенного несколькими блогерами, было выяснено, что автор дневника проживает в Эдинбурге, Шотландия и его имя — Том МакМастер. Спустя несколько часов Том подтвердил эти догадки в дневнике и взял на себя ответственность за неправдивые сообщения.

Фиктивная биография

Героиня дневника, Амина Абдалла Арраф аль-Омари имеет двойное гражданство (Сирия и США), её мать — американка, а отец — сириец. Она родилась и выросла в США, но часто бывала в Сирии. Когда ей исполнилось 15 лет, она поняла, что она лесбиянка, что её ужасно испугало.

Амина решила отказаться от учёбы в Agnes Scott College в Атланте, Джорджия, из-за большого количества гомосексуальных девушек в студенческом городке. В 26 лет она переехала в Сирию, где преподавала английский язык, пока не начались восстания. Амина чувствовала презрение к себе и в США, и в Сирии, но заявляла, что не видит проблемы в том, что она мусульманка и лесбиянка.

История

МакМастер заявил, что создал блог для участия в дискуссиях по Ближнему Востоку, опасаясь использовать своё настоящее имя из-за скепсиса и недоверия к американцам на Ближнем Востоке. Он создал страницы для Амины в социальных сетях. Блог привлёк внимание из-за своих остроумных комментариев по вопросам политики, пола, сексуальности, сирийской культуры и обрёл поддержку сирийской оппозиции.

Ссылки

• [damascusgaygirl.blogspot.com/ A Gay Girl in Damascus], Araf’s «blog»
• [www.facebook.com/FreeAminaArraf?sk=info Free Amina Arraf] at Facebook
• [aminaarraf.blogspot.com/ Amina’s Arraf’s Attempts at Art (And Alliteration) (fiction/non-fiction blog from 2007)]

Отрывок, характеризующий Амина Абдалла Арраф аль-Омари

Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.