Антоневич, Кароль

Кароль Антоневич
Կարոլ Անտոնեվիչ, Karol Antoniewicz
Дата рождения:	6 ноября 1807(1807-11-06)
Место рождения:	Скварява, Королевство Галиции и Лодомерии, Австро-Венгрия
Дата смерти:	14 ноября 1852(1852-11-14) (45 лет)
Место смерти:	Обра, Провинция Позен, Королевство Пруссия
Гражданство:	Австро-Венгрия, Королевство Пруссия
Род деятельности:	поэт, писатель
Годы творчества:	1827-1852
Язык произведений:	польский язык

Ка́роль Антоне́вич собственного герба (арм. Կարոլ Անտոնեվիչ, польск. Karol Antoniewicz SJ, 6.11.1807 г., Скварява, Королевство Галиции и Лодомерии, Австро-Венгрия — 14.11.1852 г., Обра, Провинция Позен, Королевство Пруссия) — польский поэт и писатель армянского происхождения, католический священник, член монашеского ордена иезуитов.

Биография

Кароль Антоневич родился 6 ноября 1807 года в селе Скварява возле Львова в армянской семье. В 1827 году окончил юридический факультет Львовского университета. Принимал участие в Ноябрьском восстании. В 1833 году женился на Зофии Никорович. В их браке родилось пятеро детей, которые все скончались от болезни. После смерти детей Кароль стал заниматься благотворительной деятельностью, предоставив своё поместье в Скваряве для размещения начальной школы и лечебного пункта. После смерти жены он в 1839 году вступил в орден иезуитов. 12 сентября 1841 года принял монашеские обеты.

Будучи священником, Кароль Антоневич занимался миссионерской деятельностью среди крестьян Галиции. Проповедовал в Кракове, Силезии и Познани. Основал в Обре иезуитский монашеский дом, став его настоятелем.

Ухаживал за больными во время эпидемии холеры и заразившись, скончался 14 ноября 1852 года в Обре.

Творчество

Кароль Антоневич написал множество рассказов и стихотворений. Является автором многих известных религиозных песен.

Сочинения

Сочинения Кароля Антоневича издавались в различных светских и религиозных периодических изданиях:

• Sonety (Lemberg 1828);
• Bielany, poezya (Lemberg 1829);
• Stanzen eines nordischen Aschenmannes (Wien 1831);
• Listki palmowe (Wien 1834);
• Wspomnienia Mikuliczyna 1833 (Lemberg 1834);
• Majówka w Orzechówce (1845);
• Święty Isydor, oracz. Podarek dla szkółek ludu naszego (Leszno 1849);
• Obrazki z życia ludu wiejskiego dla szkółek wiejskich (Lemberg 1850);
• Czytania świąteczne dla ludu naszego (zwei Teile, Krakau 1850);
• Droga krzyżowa. Z rycinami stacyj (Krakau 1850);
• Pamiątka jubileuszu w roku 1851 (Krakau 1851);
• Ojcze nasz. Upominek missyjny dla matek i dziatek (Leszno 1852);
• Nauki i mowy przygodne miane w Krakowie (Krakau 1853);
• Wspomnienia missyjne z roku 1846 (Posen 1855).

В конце XX века его сочинения были изданы отдельными книгами:

• 1. wiersz: Antoniewicz Karol Bołoz: Już majowe świecą zorze…, 1990, Gazeta Niedzielna, 1990;
• 2. wiersz: Antoniewicz Karol Bołoz: Kwiat nadziei, kwiat miłości…, 1990, Gazeta Niedzielna, 1990;
• 3. wiersz: Antoniewicz Karol Bołoz: Majowe kwiecie, 1992, Gazeta Niedzielna, 1992;
• 4. wiersz: Antoniewicz Karol Bołoz: Majowe kwiecie, 1994, Gazeta Niedzielna, 1994;
• 5. wiersz: Antoniewicz Karol Bołoz: Ona czuwać będzie…, 1990, Gazeta Niedzielna, 1990.

Литература

• Słowniki: Polski Słownik Biograficzny; EK; Nowy Korbut; EWoJ.
• Constantin von Wurzbach: Antoniewicz, Karl Boloz, Biographisches Lexikon des Kaiserthums Oesterreich. Band 1. Verlag L. C. Zamarski, Wien 1856, S. 48 f.

Ссылки

• Антоневич, Карл Болоз // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [pbl.ibl.poznan.pl/dostep/index.php?s=d_biezacy&f=zapisy&p_tworcaid=100 Библиография]

Отрывок, характеризующий Антоневич, Кароль

Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.