Анфилов, Глеб Борисович
Поделись знанием:
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
| Глеб Борисович Анфилов | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Гражданство: |
СССР |
Глеб Бори́сович Анфи́лов (25 июня 1923, Москва — 4 августа 1971, Москва) — советский журналист, популяризатор науки, автор научно-фантастических рассказов.
Содержание
Биография
Окончил физический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова [1]
Работал ответственным секретарем журнала «Знание — сила».
Семья
Отец — Борис Иосафович Анфилов (1882—1941), военный, кавалер ордена св. Георгия 4-й ст.[2], военный комиссар Временного правительства [3], после Октябрьской революции — архивист, архивовед [4].
Мать — Вера Васильевна Веселовская, музыкальный педагог, до 1922 года училась в Московской консерватории им. П. И. Чайковского в классе А.Б.Гольденвейзера.
Племянник поэта Глеба Анфилова (1886—1938).
Библиография
- [publ.lib.ru/ARCHIVES/A/ANFILOV_Gleb_Borisovich/_Anfilov_G.B..html Глеб Борисович Анфилов]
Научно-популярные книги
- Что такое полупроводник / Худ. Б. Кыштымов. — М.: Детская литература, 1957. — 144 с.
- Искусственное солнце / Худ. Б. Кыштымов. — М.: Детская литература, 1959. — 240 с.
- Физика и музыка / Худ. Борис Алимов. — М.: Детская литература, 1962. — 192 с.
- То же: 2-е изд. — М.: Детская литература, 1964. — 192 с.
- Physics and Music. Mir Publishers, Moscow, 1966
- La música, Buenos Aires : Editorial Cartago, 1971.
- La música, México : Editorial Cartago, 1984.
- Physics and Music. University Press of the Pacific, United States, 2001, ISBN 0898754194
- Бегство от удивлений. Книга для юных любителей физики с философским складом ума / Рис. Б. М. Лаврова. — М.: Детская литература, 1967. — 288 с.
- То же: 2-е изд. — М.: Детская литература, 1974. — 290 с.
Публикации в периодике и сборниках
- Крылья: Рассказ / Рис. Н. Гришина // Знание — сила, 1959, № 5 — с.33-37
- В конце пути: Научно-фантастический рассказ / Рис. Р. Мусихиной // Знание — сила, 1959, № 12 — с.22-26
- То же: Альфа Эридана. — М.: Молодая гвардия, 1960 — с.97-119
- То же: Сокращенно / Рис. Н. Звирбулиса // Наука и техника, 1961, № 1 — с.40-44
- Радость действия: Рассказ / Рис. Н. Захаржевского // Знание — сила, 1962, № 1 — с.40-42
- Испытание: Рассказ / Рис. И. Ушакова; Послесловие П. Симонова // Знание — сила, 1962, № 4 — с.40-43
- ЭРЭМ: Рассказ / Рис. Н. Гришина // Знание — сила, 1962, № 6 — с.20
- То же: [Рассказ] // Фантастика, 1963 год. — М.: Молодая гвардия, 1963 — с.279-283
- Я и не я: Рассказ / Рис. Ю. Соболева // Знание — сила, 1962, № 12 — с.44-45
- Ученый, учитель // Огонек, 1963, № 48 — с.11-13.[5]
- Изменение настроения: Рассказ / Рис. А. Щербакова // Знание — сила, 1963, № 4 — с.44-45
- «Двойная петля»: Повесть / Рис. Б. Алимова // Знание — сила, 1964, № 6 — с.52-56; № 7 — с.49-56. Эта повесть озаглавлена рисунком. Общепринятое название «Двойная петля».
- Мой дом в Золотой долине // Огонек. - 1965. - N 4. - С.11-13, портр.[6]
- Игра и магия. // Знание — сила, 1972, № 9
- Воспоминания [gangnusz.narod.ru/znanie-silos/maler.htm А. Эстрин. Привет душителям свободы. М., Поматур, 2005, 192 c.]
Напишите отзыв о статье "Анфилов, Глеб Борисович"
Примечания
- ↑ [upmsu.phys.msu.ru/db База данных выпускников]
- ↑ [www.regiment.ru/reg/I/A/4/4.htm Лейб-гвардии Егерский полк]
- ↑ [lib.baikal.net/HISTORY/FELSHTINSKY/brestskij_mir.txt Юрий Фельштинский. Крушение мировой революции. Брестский мир]
- ↑ [www.rusarchives.ru/publication/publ_2010_N05_01.shtml Из протокола № 4 заседания коллегии Главархива]
- ↑ [www.kolmogorov.com/Kolmogorov_v_vospominaniyah_uchenikov_2006.pdf Колмогоров в воспоминаниях учеников. Книги и статьи. стр. 449 ]
- ↑ [www.prometeus.nsc.ru/akademgorodok/lavrentev/biblio/about2.ssi Литература о деятельности М.А.Лавреньтьева ]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Анфилов, Глеб Борисович
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
